Падение гиганта: почему рухнул СССР?
Авторский взгляд Ярослава Осинцева

АНАЛИТИКА  08 Декабря 2021 - 10:20

В декабре 2021 года исполняется 30 лет со дня распада одной из весомых и крупных стран новейшей истории - Союза ССР. Оценок тому, что произошло в те годы, немало, и они зачастую носят прямо противоположный характер. В данной своей статье я постараюсь коснуться причин распада политического гиганта.

В минувшее воскресенье бывший председатель Верховного совета РСФСР/РФ Руслан Хасбулатов высказал мысль, что «условий для распада Советского Союза не было, его намеренно развалили бездарные люди». Насчет второй части - о бездарности разваливших страну, можно поспорить, а можно и согласиться. Вопрос в том, делали ли они это умышленно, отдавали ли отчет своим действиям, или же реформаторы из высших структур КПСС действительно хотели провести реформы, обновить государство, но, как говорится, «что-то пошло не так», реакция приняла неуправляемый характер.

Я лично полагаю, что в руководстве СССР были совершенно разные люди. Были те, кто стремился к проведению умеренных реформ, ставя в себе идеал «социализма с человеческим лицом», были и те, кто считал, что реформы потребуют полного отказа от однопартийной системы, разрешения в той или иной мере частной собственности, но позволят сохранить государство, были и те, кто был нацелен на демонтаж советской системы, причем по разным причинам - и по романтико-либеральным, и по сугубо меркантильным. Была и часть партийной номенклатуры, вообще не желавшая что-либо менять. Были и те, кто пребывал в полной растерянности от стремительного круговорота исторических событий.

Генсек ЦК КПСС Михаил Горбачев, начиная перестройку, так и не объяснил, что же он хочет получить «на выходе»: обновленное коммунистическое государство, социал-демократию, государство вроде современного Китая (тоталитарная политика + либеральная экономика) или обыкновенное рыночное государство. То он позволял толпам выплескивать гнев на улицах, то давил восставших танками. Я могу предположить, что Горбачев находился под влиянием различных группировок в своем окружении, часть из которых была настроена реформаторски, а часть - консервативно, то на него оказывали давление одни, то одергивали другие. Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов и то, что этот человек, руководивший страной, имевшей кучу экономических проблем, находился под давлением мировых, западных лидеров.

Вернемся же к Хасбулатову. Если вторая часть его тезиса заставила меня задуматься, то с первой частью того, что говорил Руслан Имранович - о том, что «не было условий» и то, что «не было ни одной предпосылки, чтобы Советский Союз пал», я не согласен. То, что твердо стоит на надежном фундаменте, не может рухнуть за несколько месяцев. Значит, предпосылки все же были.

Предпосылки я бы разделил на несколько групп: политико-идеологические, экономические, криминально-коррупционные и национальные. И надо признать, что в Советском Союзе 1980-х годов имелись проблемы всех четырех видов.

В чем заключались идеологические проблемы? В том, что простой советский человек уже просто не верил в то, что ему пытаются вбить в голову. Причем обратите внимание - я не говорю «ему врали», я говорю «он не верил». А это разные вещи. Насчет того, что жизнь при капитализме - не сахар, спору нет, и, признаться, многие из нас в этом имели возможность убедиться впоследствии на собственной шкуре. Но когда человеку ежедневно гротескно с экрана рассказывают только об эксплуатации трудящихся в зарубежных странах, о разгонах демонстраций рабочих, и о кознях мировой закулисы, человека ото всего этого начинает потихоньку подташнивать. И он, ежели имеет пытливый ум, будет стараться найти какие-то альтернативные источники информации.

Также когнитивный диссонанс у человека возникал, когда он с экранов телевизоров видел бравурные отчеты о выполнении и перевыполнении плана, а когда приходил в магазин, то видел пустые прилавки. Об этой проблеме мы поговорим чуть позднее.

Кроме того, СССР продолжал воевать со «старым» капитализмом. Капитализмом конца XIX - начала XX века. Идеологи не понимали, что на дворе совсем другая эпоха, что мир за пределами их страны сильно изменился.

Во-первых, исчезло жесткое классовое деление на пролетариев и капиталистов. В том числе и потому, что все более значимую роль стал играть средний класс. После Второй мировой войны сложился бесклассовый капитализм. Сегодня ты люмпен, потом ты обрел какую-то специальность, стал зарабатывать скромненькие деньги, параллельно повышая свой профессиональный уровень, начальство заметило твои старания, ты стал бригадиром, поднакопил денежек, открыл свое дело - и вот все, ты уже предприниматель. А потом ты разорился, и тебя даже рабочим не берут, зато, как специалисту, предложили место в колледже, и теперь ты - служащий, но после работы где-то подрабатываешь, то есть ты снова наемный работник. Вот такая штука жизнь - есть социальные лифты, причем как вверх, так и вниз.

И с учетом всего этого либеральная идеология очень ловко отвечает «левакам»: «А кто вам мешает открыть собственное дело, кто вам мешает стать предпринимателями, хозяевами своей судьбы, кто вас удерживает в придуманном вами же «классе»? Будьте как мы! Воплощайте в жизнь свои идеи, реализуйте свои таланты, работайте на себя!». Возразить им достаточно трудно, ибо все происходит как в анекдоте про хитрого ростовщика: «Пиждака нет, рубля нет, рубль я еще должен, но главное, что все правильно».

Во-вторых, экономическая структура производственных отношений сильно усложнилась. Существуют такие деловые отношения, как аренды, подряды, субподряды, акционирование, продажа брендов, и прочее - сейчас «эксплуатируемый» зачастую даже не знает, как выглядят те, кто его нанял.

В-третьих, не надо забывать о том, что в мире появились страны с высоким (относительно других) уровнем жизни. Насос капитализма в них стал таким мощным, что закачивал в страны золотого миллиарда столько материальных благ, что их хватало и на поддержку даже малообеспеченных слоев населения. Американский или финский рабочий уж точно не голодал в 1980-х - начале 1990-х! Да, проблемы в странах третьего мира были, но советская идеология противопоставляла себя не им, а богатым государствам.

В-четвертых, мир стал постиндустриальным и глобальным. Многие работают не в производственной сфере, а в сфере услуг нового типа: шоу-бизнес, кино, туризм, электронная торговля. В частности, быстрое развитие радио, телевидения, интернета дали теоретическую возможность для индивидуума стать знаменитым, прославиться, а также соприкасаться с тем, что делают люди на других концах света. Если что-то не получилось в твоем родном городке, попытайся в другом, более крупном, а то и в другой стране, на другом континенте.

Проще говоря, после 1950-60-х годов все смешивалось, и концепции классовых противоречий к 1980-90-м годам стали неактуальны.

Экономические проблемы. Конечно же, те, кто постарше, помнят очереди за продуктами и талонную систему. То есть, все граждане были вроде бы, пристроены, получали зарплату, но когда дело доходило до обмена этих денег на товары, осуществить это было не так-то и просто. Мы делали атомные теплоходы и космические корабли, но купить телевизор или стиральную машину было проблемой.

Качество товаров также оставляло желать лучшего - помните, как наши родители охотились за румынской мебелью или югославской обувью? Потому что отечественная продукция не удовлетворяла их вкусы.

Жилищный вопрос, безусловно, также присутствовал. Бомжей по стране было не так много, но многие труженики жили в ужасных условиях. В Азербайджане достаточно проехаться по абшеронским поселкам, где сохранились хижины у нефтяных промыслов, в которых жили и живут граждане. Можно прогуляться и по некоторым российским городам, например, Астрахани или Курску, чтобы увидеть ветхие дома частного сектора, в которых жить очень некомфортно. Значительная часть населения обитала в некомфортных общежитиях с вечными ссорами, а порой и драками с соседями.

Я задумался как-то: неужели советские руководители об этом не знали?

Знали. Но, во-первых, они были слишком стары. В США даже придумали термин для старческой традиции советской управляющей элиты - геронтократия. А старого человека уже мало что волнует на службе - он больше думает о своих недугах. Для решения проблем требовалась энергия, коей у них не было.

Во-вторых, это были люди, сами выросшие в нищете, в борьбе за жизнь, в горниле гражданской и мировых войн. По большому счету, они сами не видели нормальной жизни, и когда после 1960-70-х годов уровень жизни советских людей удалось поднять, они искренне не понимали, чем их соотечественники еще недовольны: мы им и школы построили, и театры, и санатории... Более же молодое поколение партийных руководителей идеи начала XX века не вдохновляли, и едва эти люди встали у руля власти, они совершили попытки реформировать систему.

Легко понравиться бомжу. Купите ему сэндвич, скажите ему, что он на самом деле крутой, а система несправедлива, и он будет с вами здороваться каждый день. А если вы для него снимете каморку с топчаном и старым матрасом, то он вас будет славить на всю округу. Потому что он беден, он зависим, он беззащитен. Но понравиться человеку состоятельному, образованному достаточно трудно. Большевики в начале XX века в качестве своей таргет-группы выбрали именно самые бедные слои населения. И надо сказать, что в определенной мере они удовлетворили их чаяния, пусть даже и за счет других групп населения. Немало людей состоятельных, а также образованных было уничтожено либо изгнано из страны. Советской власти было удобнее работать с бедными. Но у бедных и планка счастья достаточно низкая!

А последующие поколения советских людей - те, кто родился в пятидесятые и позже, уже не видели былой нищеты. И, что самое «страшное», они были более образованны. По некоторым критериям это уже был средний класс. Может быть, не по уровню жизни, но по самоощущению. И этот средний класс желал далеко не того, чего хотели матрос или рабочий в 1917 году, когда брали Зимний. Он желал иметь доступ к зарубежным литературе, музыке, кинематографии, к возможности путешествовать, он хотел иметь собственный автомобиль, хотел с иголочки одеваться, он считал себя вправе рассчитывать на качественную медицинскую помощь. По сути, Страна советов взрастила людей, для которых ее собственные стандарты оказались слишком тесны. Именно тогда, в относительно сытые и стабильные годы, появилась мечущаяся интеллигенция - барды и рок-музыканты, художники-нонконформисты, писатели-диссиденты. Они и подготовили культурную, а также идеологическую платформу для реформ 1980-х.

Криминал и коррупция. В любой стране есть преступность, и СССР не стал исключением. Говорят, в 1920-30-е годы вечерняя Москва напоминала современный Каракас - в столицу съехалось множество рабочего люда из сел, и, выйдя из-под морального контроля сельской общины, многие из них почувствовали себя слишком вольготно. Вечером у прохожих могли и пальтишко экспроприировать, и сумочку у дамочки подрезать. Такое же творилось и в других мегаполисах.

Постепенно сложилась криминальная, блатная субкультура. Причем, она была как порождением советского уклада (возвышение рабочей среды), так и оппозицией к нему, оппозицией, рассчитанной на деморализованные низы населения. Логика была такова: мы ненавидим эту систему, а потому мы не уважаем ее законы, а значит, воровать, отнимать - это «не западло». Проблема в том, что, когда люди не верят в какую-то идеологию, они отрицают и все, что с ней связано, в том числе и вполне положительные вещи. Как говорится, с водой из люльки выплескивают и ребенка.

По той же причине в Советской Армии процветали и неуставные отношения. Солдат не будет унижать сослуживца, если видит в нем действительно собрата по оружию, если их сплачивает какая-то высшая идея. А если этой идеи нет, то более слабый сослуживец - это лох, «салага», которого не грех и обидеть.

Коррупция – опять-таки, тут все сложно с генезисом. Говорить, что коррупция была порождением «совка», я бы не спешил. Есть много стран, где никогда не правили коммунисты, но с коррупцией там все «по высшему разряду». Но наша коррупция возникла и паразитировала именно на недостатках советской экономической системы: на фактической недоступности медобслуживания, высшего образования, на торговле дефицитом (особенно), на индивидуальной трудовой деятельности. И, как и в случае с преступностью, обнаруживался противоречивый характер коррупции: коррупционеры делали свои деньги на недостатках советской распределительной системы, но вместе с тем именно они были людьми, более всех презиравшими советскую мораль.

Возникала забавная картина. Покупатель приходил к продмагу, выстаивал длинную очередь, чтобы купить товар, и в душе ругал советскую власть, за то, что она так издевается над людьми. Завмаг же продавал через магазин лишь небольшую часть товара, остальная уходила через черный ход, с доплатой. Вечером завмаг считал барыши и тоже ругал советскую власть за то, что она ему не дает возможность легализоваться: открыть свой собственный бизнес, купить иномарку или домик у моря, ругал за то, что он, даже имея деньги, тоже ограничен в возможности покайфовать на широкую ногу - ни в казино не сходить, ни в бордель... - ну разве это жизнь?

По сути, Советы сами вырастили себе могильщиков: более молодых партийных функционеров, средний класс интеллигентов, дельцов-коррупционеров и братков. В итоге, в восьмидесятые, каждый из них расшатал Союз на вверенном ему участке.

И, наконец, четвертая плоскость коллапса - национальная.

Здесь все гораздо сложнее, и этому я, возможно, уделю отдельную тему для беседы. СССР был многонациональным государством. Считалось, что единство трудящихся должно превысить национальные, религиозные, культурные противоречия. Однако это работало не везде. Если крупные города страны и были своего рода «плавильными котлами», то жители глубинки сохраняли свою национальную идентичность.

Как бы то ни было, в конце 1980-х выяснилось, что, как ни пытайся перековать человека, но зов крови - сильнее, чем зов социальных групп. Потому что социальная группа пребывания может меняться, а принадлежность к этносу - нет. Во многих уголках страны вспыхнули межэтнические конфликты.

Я был школьником, на уроках нам пытались привить интернационализм. По правде говоря, я даже не знал, кто есть кто из наших одноклассников или соседей - мы вместе играли, общались. Но в то же время я видел, что существует параллельная реальность: взрослые, стараясь не вовлекать в эти беседы детей, были заняты национальными пересудами. В этих беседах не было мотивов вражды, но, скорее, подчеркивались определенные черты менталитета: кто-то сплоченный, кто-то хитрый, кто-то имеет тягу к знаниям, кто-то прирожденный торговец.

Помните эти межнациональные конфликты конца 1980-х - начала 1990-х? Они же возникли не на пустом месте. Значит, и раньше у людей были какие-то предубеждения друг к другу, какая-то негативная историческая память, былые обиды. Тот же Карабахский конфликт имел предысторию: так называемую «татаро-армянскую резню» начала XX века, геноцид азербайджанцев в марте 1918 года, а также то, что народы Южного Кавказа симпатизировали разным участникам Первой мировой войны.

Межнациональные конфликты обострились в период ухудшения экономической ситуации в Советском Союзе. Как говаривал Рэй Бредбери, «когда жизнь хороша, спорить о ней незачем». А когда не хороша? Тогда очень легко забросить в сознание человека тезис о том, что тебя кто-то «объедает».

СССР был многонациональным государством, а системой со многими переменными управлять сложнее. Центру приходится не только отслеживать отношения метрополия-периферия, но и отношения между перифериями. Вспомним опять-таки Карабахский конфликт: он ведь начался не как конфликт между центром и периферией, но как конфликт между двумя перифериями. Центр медлил, он не хотел обижать ни одну из сторон конфликта, но конфликт разгорался все сильнее.

Было ли промедление умышленным, или же от растерянности, незнания, как действовать в новой, доселе невиданной критической ситуации? Не знаю. Как и то, были ли в целом события 1980-90-х годов умышленно провоцируемыми или спонтанными. Как я уже сказал в самом начале, в руководстве страны существовали разные силы и группировки, каждая из которых имела свои задачи и свои мнения относительно решения этих противоречий.

Ясно одно - Советский Союз был страной со многими проблемами, внутренними противоречиями. Может быть, и можно было решить их, но элиты, способной справиться с этой задачей, не нашлось.

У любого геополитического проекта есть свой срок. Затем что-то начинает меняться, и этот проект становится либо никому не нужным, либо нежизнеспособным. Что касается конкретно нашего случая - СССР, то там поменялось все - и люди внутри страны, и руководство, и окружающий мир. Произошло то, что произошло.

Просмотров: 2265