Инвестиции в будущее: Казахстану помогут азербайджанские проекты конца 1990-х? Расклад Сергея Богдана

В четверг президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев посетил Азербайджан. Это событие имело место на фоне ставших хроническими перебоев с экспортом казахстанской нефти через Россию. Но сотрудничество двух стран не сводится лишь к решению обострившейся проблемы доступа Казахстана на мировые рынки. Новые реалии мировой политики придали новый вес инфраструктурным проектам, начатым Баку еще в 1990-х, в которых все более заметными становятся их глобальные аспекты. Южный Кавказ может «раскрыться» в азиатском направлении, а Центральная Азия — в европейском.

Нарушает ли Казахстан единство ОДКБ/ЕАЭС?

В Баку казахстанский лидер приехал после встречи 19 августа с Путиным в Сочи, которая, вероятно, была последней попыткой договориться с российским коллегой. Российские комментаторы отмечали, что налицо присутствовали все признаки нежелания Кремля разговаривать. На встречу с Токаевым Путин прислал даже не губернатора, а вице-губернатора Краснодарского края и мэра Сочи, а сама встреча оказалась предельно короткой — всего два с половиной часа. Впрочем, больше всего о результатах встречи сказал тот факт, что 22 августа «из-за повреждений» был снова частично и на неопределенное время (говорили, что месяца на два, а может и до весны) выведен из эксплуатации основной маршрут экспортных поставок казахстанской нефти — через Россию. Это произошло уже в четвертый раз с момента начала российского вторжения в Украину.

Российские эксперты заговорили о возможности перенаправления казахстанской нефти в другие российские нефтепроводы. Но президент Токаев направился 25 августа в Баку, у которого есть свои пути экспорта нефти и газа. И, о чудо! Тут же выяснилось, что на прокачку казахстанской нефти случившиеся в Новороссийске поломки серьезно, может, и не повлияют.

Казахстанское руководство приехало в Азербайджан не просто «тушить пожар», а явно основательно обдумав этот шаг – на это указывает подготовленный пакет документов, свидетельствующий, что в Нур-Султане давно готовились отвечать на бесконечные ультимативные действия московских партнеров и особенно «повреждения» российской трубы (которые лишают страну основного дохода) и вели переговоры с азербайджанскими партнерами. Действительно, в ходе нынешнего визита казахстанского лидера в Баку было объявлено о подписании десяти документов — от Декларации об укреплении стратегических отношений и углублении союзнического взаимодействия и пятилетней Комплексной программы развития сотрудничества до отраслевых планов сотрудничества и меморандумов.

Президент Казахстана также предельно четко поддержал восстановление Азербайджаном своей территориальной целостности и вновь подчеркнул этот аспект, говоря о заслугах президента Алиева: «Мы наблюдаем за этими тенденциями в Вашей стране, искренне радуемся. Мы также видим, как динамично возрождаются Карабах и Восточный Зангезур». В ходе визита был подписан и протокол об установлении побратимских связей между городами — казахстанским Туркестаном и азербайджанским Шушой, а правительство Казахстана к концу следующего года построит школу искусств в Физули. Такая позиция Казахстана почему-то вызывает недовольство некоторых армянских радикальных кругов, мол, не пристало Казахстану как союзнику по ОДКБ и ЕАЭС так делать.

Но ведь члены ОДКБ и ЕАЭС и вместе и по отдельности никогда не соглашались поддерживать армянские националистические проекты и передвигать границы. И не только армянские. Подобного же рода сепаратистские и экспансионистские проекты Кремля также не были официально признаны ни одной страной ОДКБ и ЕАЭС (в т.ч. Беларусью).

Собственно, и на недавнем Петербургском международном экономическом форуме 17 июня Токаев сказал о приверженности Казахстана принципу сохранения современных мировых границ и отказе от признания Косово, Тайваня, Осетии, Абхазии и квази-образований Донбасса.

Азербайджана поможет Казахстану «в Европу прорубить окно»?

Несмотря на близкие политические отношения Баку и Нур-Султана, в экономическом плане достижения более скромны. Объем торговли в прошлом году увеличился втрое и составил 330 млн долларов США. Проблема была связана прежде всего со структурой экономики обеих стран, которые в последние десятилетия развивали прежде всего нефтегазовый сектор и смежные отрасли, в некотором смысле дублируя друг друга.

Но события последних лет, связанные с разгорающейся глобальной конфронтацией Запада с Россией и США с Китаем, серьезно изменили геоэкономическое положение Азербайджана и Казахстана — и если обеим странам удастся стратегически распорядиться новыми возможностями, то объемы взаимодействия начнут вскоре расти стремительными темпами. В новых условиях то, что ранее было проблемой — наличие схожей экономической структуры, опирающейся на нефтегазовую отрасль, становится основной для взаимодействия — ведь и Баку и Нур-Султану приходится искать стратегию вывода своих углеводородов на мировые рынки в условиях разрастающегося глобального конфликта. Вдобавок, обе страны ищут пути диверсификации своих экономик и обеспечения продовольственной безопасности.

Первостепенной проблемой является проблема транзита и экспортных поставок, которая самым острым образом стоит перед расположенным в глуби азиатского континента Казахстаном. На фоне новых проблем с перевозками через Россию и старых проблем с перевозками через Иран Азербайджан был закономерным решением. Как следствие этого, в январе-июле этого года объем грузоперевозок из Казахстана через Бакинский порт вырос в 3,2 раза по сравнению с соответствующим периодом прошлого года, достигнув почти миллиона тонн.

Уже в начале марта казахстанская железная дорога столкнулась с тем, что поставки грузов через территорию РФ в порты на Балтике и Черном море стали невозможными. И тогда в Нур-Султане вновь обратились к идее развития Транскаспийского международного транспортного коридора (ТМТМ). ТМТМ — международный транспортный коридор, который соединяет Китай и страны Европы через Казахстан, Каспийское море, Азербайджан, Грузию и Турцию. В его состав входит и железная дорога Баку-Тбилиси-Карс, и пока ТМТМ для транспортировки углеводородов серьезно не рассматривался, это был маршрут для контейнерных, насыпных и т.п. грузов.

Главная интрига в настоящее время связана с возможностью экспорта казахстанской нефти по ТМТМ через Азербайджан. Решение этой задачи будет иметь последствия не только для укрепления политэкономической основы казахстанской государственности, но и для отношений Нур-Султана (и Баку) с Москвой. И важнейшее значение для Азербайджана, Казахстана, да и всего региона будет иметь правильный выбор средств и путей для реализации обеих целей. К сожалению, сделать это будет непросто - как показывает опыт, в ответ на свои попытки адаптироваться к новой международной ситуации огромная держава слишком часто проста ставила Нур-Султан перед фактами, угрожавшими самой основе экономики Казахстана.

Вряд ли возможно согласиться с претензиями к казахстанской стороне, что, мол, она наживается на ситуации, созданной российским вторжением в Украину. Казахстанские власти меняют свою внешнеэкономическую стратегию, поскольку стране нужно выживать и развиваться. Да, на фоне конфронтации между ЕС и РФ и введенного с августа эмбарго Евросоюза на поставки угля из России, Казахстан в январе-мае поставил в ЕС 1,5 млн тонн угля, что почти в два раза больше, чем за весь 2021 год, но это капля в море в энергетическом балансе стран Запада, как бы ни раздували сей факт московские газеты. И уже в отношении динамики добычи нефти и газа — пока проблемы с КТК не стали хроническими — ситуация не выглядела столь однозначной. В июне ОПЕК в своем докладе охарактеризовала Казахстан как один из «основных драйверов роста» поставок нефти на мировые рынки среди стран, не входящих в объединение. Но, как заявил в четверг зампредседателя правления «КазМунайГаза» Даурен Карабаев, добыча нефти с учетом доли КМГ в крупных проектах в январе-июне составила 10,7 миллиона тонн нефти, что лишь на 0,3% больше чем в первом полугодии 2021 года. Добыча газа увеличилась на 0,8% и составила 4,1 миллиарда кубометров.

Несмотря на эту сдержанную линию, у Казахстана появились проблемы с экспортными поставками, в отношении которых он полагался на Россию. До сих пор основным экспортным маршрутом казахстанской нефти был трубопровод «Тенгиз - Новороссийск» с последующей загрузкой на суда для транспортировки по морю. Эта инфраструктура мощностью 67 млн тонн нефти в год принадлежала Каспийскому трубопроводному консорциуму (КТК). По ней экспортируется более двух третей всей нефти, поставляемой Казахстаном за рубеж.

Все могло бы так идти и дальше, но, судя по последним событиям, вряд ли все вернется «на круги своя». Трудно обвинять Казахстан, что он искал проблем с Кремлем. Уже через месяц после начала российско-украинской войны, 23 марта на новороссийском терминале КТК «произошла» первая авария. Собственно, основные шаги казахстанских властей по поиску альтернативных маршрутов для экспорта нефти и взаимодействия с внешним миром имели место в ответ на эти любопытные неурядицы на КТК. Во время визита в Турцию в мае Токаев заявил во всеуслышание о начале «диверсификации маршрутов экспорта нефти в Китай и Европу, в том числе с использованием турецких транспортных коридоров. Начались работы по увеличению пропускной способности нефтепроводов и модернизации морских портов Актау и Курык».

В ответ Казахстан получил не предложения о компромиссе в отношении российского трубопровода, а «внеплановую выездную проверку» КТК в Новороссийске 6 мая, по результатам которой консорциуму было выдано предписание об устранении нарушений до 30 ноября. Но параллельно почему-то был составлен протокол об административном правонарушении, а затем с 15 июня в акватории морского терминала трубопровода началось «разминирование». В результате 19 июня Россия сначала сократила, а затем прекратила транспортировку казахстанской нефти через Новороссийский порт, фактически обрезав жизненно важный источник доходов братской постсоветской страны.

И вот тогда-то, 4 июля, президент Казахстана Токаев провел телефонный разговор с председателем ЕС Шарлем Мишелем и заверил последнего, что Казахстан «готов использовать свой углеводородный потенциал с целью стабилизации ситуации на мировых и европейских рынках». Вдобавок, президент Казахстана Токаев официально поручил госкомпании «КазМунайГаз» проработать варианты развития ТМТМ для диверсификации поставок нефти. Увы, и это и предупреждение со стороны Казахстана не было услышано: в ответ его партнеры пошли на обострение и российский районный суд остановил работу КТК на месяц (правда, позднее, 11 июля, решение было отменено).

Следует подчеркнуть, что на фоне непрекращающихся проблем с экспортом по КТК, в Нур-Султане давали понять, что не стремятся бросать вызовы Кремлю в ситуации, когда для последнего игра с сокращением и прерыванием поставок энергоносителей западным странам стала важным элементом внешней политики и даже ведения войны. В любом случае, еще 3 августа министр энергетики Казахстана Болат Акчулаков заявил, что его правительство ищет пути диверсификации поставок нефти. Он связал это с ожидаемым к середине 2024 года ростом добычи нефти (до 103 или 107 млн тонн с 85,7 млн тонн в нынешнем году) и заверил, что КТК остается самым экономически выгодным маршрутом экспорта казахстанской нефти, а в Нур-Султане видят свою основную задачу в сохранении «бесперебойной работы» этого маршрута.

Но и полагаться дальше на милость российских партнеров было сложно. 12 августа «Рейтерс» сообщил о намерении Казахстана с сентября экспортировать часть своей нефти (1,5 млн т.) через азербайджанский нефтепровод Баку—Тбилиси—Джейхан и проведении переговоров с азербайджанской госкомпанией SOCAR. Также сообщалось, что со следующего года еще 3,5 млн тонн казахстанской нефти ежегодно пойдут на мировые рынки по другому азербайджанскому трубопроводу в грузинский порт Супса.

Все эти сообщения, конечно, можно отнести в разряд слухов, но факт, что 16 августа руководитель казахстанской национальной нефтегазовой компании «КазМунайГаза» Магзум Мирзагалиев встретился в Баку с главой азербайджанской госкомпании Socar Ровшаном Наджафом, чтобы обсудить «взаимодействие между компаниями в сфере развития транскаспийской инфраструктуры». А в четверг зампредседателя правления казахстанской нефтегазовой компании «КазМунайГаз» Даурен Карабаев заявил, что Казахстан рассматривает возможность использования для транспортировки своей нефти обоих нефтепроводов, имеющихся у Азербайджана - «Баку - Тбилиси - Джейхан» и «Баку — Супса». В долгосрочной перспективе, по его словам, у Нур-Султана имеются альтернативные пути для экспорта объемов вполне сопоставимых с объемами экспорта по КТК. Более того, сказал он, «обсуждения с азербайджанской стороной по возможной транспортировке казахстанской нефти ведутся на различных уровнях, в том числе на государственном, в том числе на уровне нацкомпаний».

Дороги как стратегия

Нынешний визит президента Казахстана в Баку показывает, как далеко продвинулись некоторые постсоветские страны по сравнению с прежними временами. Касым-Жомарт Токаев работал на различных высших должностях в правительстве Казахстана с начала 1990-х, ему есть с чем сравнить нынешнее положение. На встрече с президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым он отметил: «Я помню те времена, и вы помните, когда между нашими государствами в 90-х годах были проблемы, которые с позиции сегодняшнего дня кажутся настолько маленькими, настолько незначительными... Я помню, мы обсуждали проблему долга в размере 8 миллионов долларов. Такая проблема была, помните?».

Здесь остается лишь добавить, что нынешние возможности для взаимодействия Азербайджана и Казахстана связаны со стратегическими проектами выстраивания инфраструктуры для взаимодействия с внешним миром и экспорта энергоносителей, которые были Баку начаты в непростые 1990-е, когда очень легко было остаться на уровне споров «о восьми миллионах» вперемешку с рассказами о древнем величии — как делали многие националистические политики. Но азербайджанское руководство решило строить «на будущее», начав выстраивать новую инфраструктуру, прежде всего нефтепровод Баку—Тбилиси—Джейхан, который разрушил монополию Москвы на поставку на Запад сырья из постсоветских стран. Любопытно, что эти решения были связаны с Гейдаром Алиевым, который в свое время отвечал в советском правительстве за строительство гигантской Байкало-Амурской магистрали и даже ее открывал.

Сегодня мы видим закономерные результаты той политики, которая далеко выходила за рамки самого Азербайджана и начинает влиять на новые контуры целых регионов. Ведь если Азербайджан и Казахстан смогут выстроить новые коммуникации — не против России или еще кого-либо — а в рамках инклюзивного международного сотрудничества — это не может не повлиять и на соседние государства. А лидерская роль Азербайджана и Турции в преобразовании Южного Кавказа в интересах всех его народов получит дополнительный импульс через интеграцию со Средней Азией.