Стратегический тупик российско-украинской войны Аналитика Сергея Богдана

В четверг Белый дом заявил, что обе стороны российско-украинской войны не готовы ее прекратить. Германский канцлер Мерц добавил, что встреча Зеленского и Путина «очевидно» не состоится. При этом в военном отношении стороны давно находятся в тупике. Западные поставки Киеву продолжаются, но дозированно: фронт не должен рухнуть, но и перелома не допускают. Российские военные операции также не отличаются напором и масштабом. Третий год стороны воспроизводят самые мрачные эпизоды Первой мировой войны — прежде всего «верденскую мясорубку». Однако пути выхода из нынешнего стратегического тупика у них есть.

Средств и людей для продолжения войны достаточно

Положение Киева сложно, но остаётся прочным. Как показывают события последних месяцев, европейский истеблишмент по-прежнему готов вооружать Украину.

В ближайшие недели она получит 3 350 американских ракет дальнего радиуса действия ERAM. Европейские страны оплатили Вашингтону 850 миллионов долларов, покрыв большую часть стоимости этих ракет и прочих вооружений, включённых в новый пакет американской помощи. Чуть ранее США и ЕС пообещали передать Киеву 17 систем ПВО и ПРО «Пэтриот».

Норвегия, действуя совместно с ЕС и НАТО, на этой неделе выделила на эти «Пэтриоты» 695 миллионов долларов. Однако на применение ракет вновь наложены строгие ограничения, а передаваемые комплексы, похоже, опять окажутся «сэконд-хэндом».

Даже западные СМИ перестали рассказывать, что новые поставки переломят ход войны. Дозированная передача техники не создаёт преимущества даже на отдельных участках фронта. К тому же многое из того, что уже поступало, было устаревших модификаций и с ограничениями на применение. Новые поставки стратегического перевеса Украине не обеспечат, но фронт поддержат.

Армия — это ещё и люди, и российские СМИ акцентируют внимание на том, что солдат у Киева становится меньше. Отчасти это верно, но решение проблемы очевидно: призыв младших возрастов и возвращение сотен тысяч уклонистов, сбежавших в западные страны. Для этого требуется лишь политическое решение ЕС о содействии мобилизации. Судя по нарастающему давлению на украинцев в Польше и ФРГ (где проживает большинство беженцев), Киев действительно может получить помощь в формировании новой армии.

Силы для продолжения войны в нынешнем формате есть и у России. Эта война истощает её ресурсы, но в основном в долгосрочной перспективе. Так, во вторник директор РКК «Энергия» Игорь Мальцев заявил о критическом положении корпорации, некогда разработавшей ключевые советские космические аппараты.

Развал начался именно после вторжения в Украину, когда правительство стало урезать фундаментальные, но «не нужные» для сиюминутных военных нужд расходы. Воевать с украинцами можно и без космоса — таков подход Кремля. Жертвами такого курса стали не только космические проекты, но и часть военных программ, не связанных напрямую с войной.

В июле, например, было решено сократить 70% штата Хабаровского судозавода. Как только началась война, у предприятия исчезли заказы. О фактической ликвидации крупнейшего судостроительного завода вне европейской части России стало известно лишь недавно.

О подобных провалах на российском ТВ не сообщают, там рапортуют лишь о росте производства БПЛА и бронетехники «в разы по сравнению с НАТО», умалчивая о закрытии перспективных проектов. Всё это аукнется России позже, а пока она способна вести кампанию ещё несколько лет.

Море крови прикрывает отсутствие стратегического продвижения

Несмотря на удары по городам и критической инфраструктуре, в чисто военном смысле обе стороны не воюют в полную силу. Активность российской армии на севере ограничена, операции сосредоточены на небольшом участке фронта — в последнее время в Донецкой области. Кровавые штурмы вроде Бахмута не должны вводить в заблуждение: за тысячи жизней Россия получает несколько километров территории, не имеющих стратегического значения.

В итоге спустя 11 лет с начала тайной интервенции и три года полномасштабного вторжения даже Донецкая область не перешла полностью под контроль РФ. Более того, обстрелы продолжаются даже на оккупированных территориях, включая Донецк. А российские власти не способны обеспечить город безопасной водой: украинская сторона перерезала каналы снабжения ещё в 2022 году.

Недавно «военкор» Дмитрий Стешин едва не ослеп, приняв душ водой с амебами в Донецке. Ни в коем случае не оправдывая разрушения водоснабжения, отметим: этот пример демонстрирует реальный уровень российских операций.

В начале вторжения российские комментаторы оправдывали стратегию «перемалывания» украинских сил — мол, это снижает риск вмешательства НАТО. Сегодня ясно, что это был пропагандистский миф, прикрывающий неспособность вести динамичные операции.

У Украины ситуация не лучше: после успешных контрнаступлений на севере в первые месяцы войны инициатива практически утрачена. Лишь в прошлом году украинцы сумели зайти в Курскую область.

Даже с этим ограниченным прорывом россиянам пришлось справляться с большим трудом — были привлечены даже северокорейские подразделения. Полного контроля Москва так и не восстановила: удары по приграничным районам продолжаются, гибнут мирные жители.

Врио губернатора Курской области Александр Хинштейн недавно обратился к гражданам: «Обращаюсь ко всем курянам: пожалуйста, не возвращайтесь в приграничье!». Это сказал не украинский националист, а депутат «Единой России», и его слова перепечатали московские СМИ.

Другое дело, что Киев с трудом провёл курскую операцию и вряд ли сможет повторить её в ближайшее время. В целом Россия и Украина уже третий год ограничиваются войной «вполсилы» и застряли в стратегическом тупике. Как следствие, Киев стал полностью зависим от помощи Запада, предоставляемой всё более дорогой ценой. Москва также не имеет шансов на победу в такой войне.

Война без политической программы бессмысленна

Российские и украинские власти не решаются на радикальные действия ещё и по политическим причинам. Внутри собственных обществ правительства лишены мандата на более серьёзные шаги.

Люди голосуют ногами. Частичная мобилизация в РФ обернулась толпами уклонистов на Верхнем Ларсе. Кремль свернул эксперимент и отправил Пригожина с ЧВК «Вагнер» вербовать заключённых. Когда зэки закончились, в ход пошли деньги. Если летом 2022 года за вступление в ВС РФ платили 675 000 рублей, то летом 2024-го — уже миллион, а ныне — 2,5 миллиона. Огромные суммы даже для центральной России. Это и есть ответ на вопрос: хотят ли русские воевать?

Украинские власти тоже не решаются объявить полноценную мобилизацию и призывать с 18 лет. В результате возникают абсурдные сцены похищения людей на улицах и массового бегства за границу. Только на пути в Беларусь за семь месяцев этого года задержали почти тысячу мужчин призывного возраста, пытавшихся пересечь границу, несмотря на минные поля. Граждане понимают: правительство давно сделало ставку не на собственные силы, а на помощь Запада и вступление в НАТО.

Обе стороны также лишены внятной программы для населения «по ту сторону фронта». До 2022 года Москва и Киев ещё пытались налаживать контакты с оппозицией друг друга, теперь же — полная пустота.

И наконец, международный уровень: внешняя политика обеих сторон сведена к минимуму. У России — проблемы даже с государствами, противостоящими Западу, а Украина работает лишь со своими союзниками в ЕС и НАТО.

Запад, со своей стороны, не стремится «крушить» Россию. Между Кремлём и нелиберальными партиями ЕС или нынешней администрацией США нет принципиальных идейных разногласий. 

Российская верхушка целиком состоит из выходцев из прозападного ельцинского режима. Их расхождения с Западом сводятся лишь к спорам с евролиберальным истеблишментом и проигравшей Демпартией США. Это объясняет ограниченный характер войны: Кремль не настроен на радикальную борьбу.

Победа Украины возможна

В сущности, конфликт России и Запада — это спор о сферах влияния, который может завершиться именно их разделом. Сегодня, по мере сворачивания либеральных проектов в Европе, это даже более вероятно, чем вчера.

Для украинцев, поверивших в обещания Запада, это плохая новость: такая развязка не гарантирует сохранения суверенитета.

Выход для Украины один — «азербайджанский путь». То есть во главу угла должны быть поставлены интересы страны, а вступление в ЕС и НАТО рассматриваться лишь как инструмент, подлежащий пересмотру в зависимости от обстоятельств. С начала 2010-х годов украинская политика строилась наоборот.

Азербайджан предложил модель: он предлагал варианты реинтеграции жителям оккупированного Карабаха, имеющим основания для восстановления гражданства. Несмотря на слабость 1990-х, агрессию Армении и давление России, Ирана и Запада, Азербайджан сумел восстановить территориальную целостность.

Украине сегодня тоже не всё потеряно — при условии, что цели будут поставлены правильно, а стратегия станет украиноцентричной.

Сохранение нынешнего курса гарантирует лишь продление тупика и ещё несколько лет бойни — именно на такой срок в странах-союзниках Украины пока сохраняется политическая возможность поставок оружия.