Звезда Франции гаснет в Ливане Unherd об утрате влияния Парижа

На британском новостном сайте Unherd опубликована статья Михаэля Кранца, посвящённая ослаблению французского влияния в Ливане. Предлагаем вниманию читателей Caliber.Az перевод данного материала.   
 
«Через день после взрыва в порту Бейрута в августе 2020 года Эммануэль Макрон прибыл в Ливан в качестве самопровозглашенного спасителя. Французский президент прошёлся по улицам, подобно Кеннеди в Западном Берлине или Фиделю Кастро в послереволюционной Гаване. В толпе простых людей, расталкивающих друг друга локтями, многие умоляли Макрона спасти их страну от самой себя.

На волне протестного движения против коррумпированного ливанского правительства многие ливанцы увидели в своём бывшем колониальном хозяине ответ на все свои молитвы. Президент был особенно хорошо принят в Гемайзе – христианском бастионе и одном из районов, наиболее пострадавших от взрыва в порту. Макрон, в свою очередь, хорошо сыграл свою роль, вторив жалобам народа, страдающего от разваливающейся экономики и бесстыдной коррупции в кругах элиты. 

Визит Макрона был настолько популярен, что 50 000 ливанцев даже подписали петицию, призывающую Францию вновь колонизировать их родину. Президент так и не ответил на это, но помимо того, что он помог собрать 250 миллионов евро для бедствующей страны, он также разработал амбициозную дорожную карту по преобразованию Ливана, заявив, что получил заверения от ливанских лидеров в том, что они скоро сформируют новый кабинет. Гуманитарная помощь прибыла, но реформы так и не были реализованы. Прошёл еще год, прежде чем ссорящиеся политики наконец сформировали новое правительство и, судя по всему, оно такое же бестолковое, как и все остальные.

Теперь, четыре года спустя, Макрон снова пытается спасти Ливан – на этот раз руководствуясь не только внутриполитическими соображениями, но и влиянием Франции на Ближнем Востоке. Сегодня в Париже он проводит конференцию, чтобы заручиться «поддержкой» международного сообщества ради ливанского народа и суверенитета Ливана. Столкнувшись с депутатами как от левых, так и от правых партий, Макрон стал практически бессилен внутри страны и рассматривает громкие кризисы в таких местах, как Украина, Африка и Ливан, как возможность повысить свой авторитет в качестве смелого международного игрока. Но его шансы на успех в этот раз ненамного выше, чем четыре года назад. И хотя Франция имеет большие притязания в Ливане, опираясь на многовековые культурные и политические связи, правда заключается в том, что Ближний Восток движется вперёд.

Отношения между Францией и Ливаном насчитывают почти тысячу лет. Во время Первого крестового похода граф Раймунд Тулузский «открыл» маронитов – крупнейшую из христианских сект Ливана. Спустя столетия, в 1649 году, когда территория, известная сегодня как Ливан, обрела определенную автономию, Франция открыла свое первое консульство в Бейруте и официально взяла маронитов под свою защиту. А в 1923 году Франция установила колониальные мандаты в Ливане и Сирии. В отличие от Дамаска, где иностранное господство вызывало яростное сопротивление, многие в Бейруте воспринимали французов как двоюродных братьев – что, пожалуй, неудивительно для страны с христианским большинством. Вскоре, однако, это влияние изменило ливанскую идентичность. Такие приветствия, как ça va и bonjour, стали обычными рефренами в бейрутских кафе, а многие христиане называли своих детей Жоржами или Пьерами.

На институциональном уровне французский язык уже давно присутствует на ливанской валюте, а французские транслитерации арабских названий местностей до сих пор встречаются на вывесках. Тем не менее, французский язык в этой стране будет угасать. Пожалуй, главный очевидный фактор – демография. Хотя маронитская элита представляла себе современное ливанское государство как христианский остров в мусульманском море, сегодня страна представляет собой мультикультурную нацию. Да, французский язык сохраняет определенный престиж среди элиты, но идея о том, что Ливан – это некий христианский форпост, чужда шиитам из южного Бейрута, Южного Ливана и долины Бекаа.

Неудивительно, что английский вытеснил французский как самый популярный иностранный язык среди ливанцев. Известные газеты, которые раньше выходили исключительно на французском языке, такие как L'Orient-Le Jour, за последние несколько лет выпустили англоязычные версии. Когда я был в Бейруте несколько лет назад, мой друг комично рассказывал, как студент ливанского университета на поэтическом чтении сказал, что написал стихотворение на арабском, потому что, по его мнению, это «умирающий язык» в Ливане – и он уступает место не французскому, а английскому.

Это не просто история языковых изменений. По мере того, как угасает звезда французского языка, гаснет и звезда самой Французской Республики. Хотя Франция разместила войска в Ливане во время гражданской войны и помогла добиться освобождения тогдашнего премьер-министра Саада Харири из-под стражи, США в конце концов вытеснили её. Именно Вашингтон, а не Париж, финансирует ливанские вооруженные силы, Пентагон с девяностых годов вливает в Бейрут сотни миллионов долларов. Америка также стала главным западным сторонником мусульманской политической элиты Ливана наряду со своим союзником Саудовской Аравией, и вряд ли можно найти лучший символ их растущей мощи в стране, чем их гигантское, похожее на крепость посольство. Тем более, что и внешняя политика Франции уже давно подчинена американским интересам.

Таким образом, мольбы ливанских франкофилов в 2020 году были не более чем предсмертными вздохами ушедшей эпохи. Как наглядно показало появление Макрона в Ливане, «Париж Ближнего Востока» давно исчез. И если отбросить эффектные выступления, сегодняшняя конференция мало чего добьётся. Показательно, что ни Израиль, ни Иран не участвуют в этом мероприятии, что делает невозможным какой-либо прогресс в деле прекращения огня, и, хотя США направили несколько дипломатов, госсекретарь Энтони Блинкен не присутствует. Очевидно, что наиболее важные игроки рассматривают эту конференцию как побочное шоу, а способность Макрона к решительным действиям давно исчезла, если она вообще была. Короче говоря, куда теперь пойдёт Ливан, уж точно зависит не от Франции», – написал Михаэль Кранц.

Перевод: Фарах Мамедли