Запад вернул в игру свои сильные карты: Япония и Германия вооружаются
Расклад Сергея Богдана

АНАЛИТИКА  25 Декабря 2022 - 12:01

Одним из итогов уходящего года стал ряд шагов на пути снятия последних ограничений с военного развития Германии и Японии — двух стран, проигравших во Второй мировой войне. В январском номере «Foreign Affairs» выйдет статья канцлера Германии Шольца, в которой с гордостью перечисляются изменения конституции и финансовые ассигнования, предпринятые Берлином, чтобы стать ведущей военной силой на европейском континенте. Шольц уверяет, что его сограждане изменились, и «сегодня подавляющее большинство немцев считают, что стране нужна армия, способная и готовая сдерживать противников». А чтобы «обеспечить надежное сдерживание дальнейшей российской агрессии... Германия значительно увеличила свое присутствие на восточном фланге НАТО».

Под стать немецкой ремилитаризации и новая японская политика. На прошлой неделе Япония обнародовала пятилетний план обороны. Он удвоит военные расходы, по которым эта страна выйдет на третье место в мире, после США и Китая. Обе страны торопятся воспользоваться шансом вернуться в клуб ведущих военных держав после десятилетий ограничений в оборонной области.

Российско-украинская война — причина или повод?

Западные СМИ в последние недели столь громко обсуждают проблемы в материально-техническом обеспечении германской армии, что порой создается впечатление о некоей безоружной Германии. А между тем, одним из важнейших процессов последних примерно двух десятилетий была как раз ползучая ремилитаризации этой ключевой европейской страны.

Можно, конечно, цитировать иронично некие мнения, сомневающиеся в боеспособности бундесвера — «Frankfurter Allgemeine Zeitung», например, недавно подсчитала, что германской армии хватит боеприпасов лишь на пару дней интенсивных боев. Но стоит вспомнить, что даже до недавнего массивного наращивания военных расходов и модернизации германской военной машины бундесвер успешно принимал участие и в разгроме остатков Югославии в 1999 году, и в масштабных, многолетних операциях в Афганистане и на Ближнем Востоке, не говоря уж о более мелких операциях в Африке и на Средиземноморье. В конце 2010-х бундесвер одновременно участвовал сразу в дюжине операций по всему миру — да-да, по поддержанию мира и стабильности. Западной стабильности и западного мира — о других и речи идти не может.

Иными словами, у ФРГ есть армия, с боевым опытом, вполне приличным снаряжением и техникой. Однако до начала 2010-х у Берлина были политические ориентиры, которые объективно сдерживали процесс дальнейшей милитаризации. Дело в том, что германский истеблишмент не имел возможности проецировать силу в своем непосредственном восточноевропейском окружении. Долгое время после 1945 года у немцев объективно не было для этого возможностей — страна была расколота на ФРГ и ГДР.

В 1989 году, накануне включения Восточной Германии в состав Западной, в западногерманской армии под ружьем находилось 495 000 человек. Казалось бы, вот-вот вернется германская мощь. Но международных условий для этого еще не было, в одностороннем порядке Германия, из которой не были выведены оккупационные войска, тоже вооружаться не могла. Тогда ставка была сделана на экономическое освоение «диких» постсоветских пространств — что неудивительно, именно там веками немцы наживали себе состояния с нуля.

Вооруженные силы сокращались, в 2011 году была отменена обязательная военная служба, и к нынешнему году численность бундесвера составила около 180 000 военнослужащих.

Но в 2010-х возможности для освоения российских и постсоветских ресурсов были или исчерпаны или сильно сократились. Дмитрий Тренин предупреждал тогда: «В экономическом плане значение российского рынка для Германии снизилось из-за стагнации российской экономики... Интеграция Восточной Европы с ЕС оказалась успешной. Объемы германо-чешской торговли в настоящее время превысили германо-российские торговые потоки. И когда немцы говорят о Востоке, они, как правило, имеют в виду Китай, а не Россию».

Неудивительно, что напряженность в отношениях Запада и РФ нарастала, а Кремль решил бесцеремонно оторвать у Украины Крым. После этого военный бюджет Германии начал расти как на дрожжах. Уже в 2015 году он составил 33 млрд евро, а в 2019 году вырос уже до 42,9 млрд, в следующем году он составит уже 50 млрд.

ФРГ начала передвигать военных на восток континента. В 2016 году было решено создать в нескольких странах Восточной Европы боевые группы расширенного передового присутствия НАТО. В Литве она была сформирована под германским командованием, и уже через год она была развернута. Эти даты полезно вспомнить, чтобы понять — российская интервенция в Украине была лишь удобным фоном и поводом — на самом деле расстановка сил на континенте менялась просто степенно и размеренно. Наращивались силы самой германской армии, выводились части из Афганистана, в германскую армию оперативно и структурно интегрировались литовские, голландские, чешские и румынские части. Затем сюда прибавилось присутствие люфтваффе в Эстонии и Польше, направление боевых частей в Словакию, а боевых кораблей — на Балтику.

Военная сила — легитимное политическое средство

Но все же импульса, созданного российской аннексией Крыма и донбасским сепаратизмом, явно не хватало. И только со сменой власти, за которой последовала и российско-украинская война, немецкие элиты решились на радикальную милитаризацию.

27 февраля канцлер ФРГ Олаф Шольц выступил в бундестаге с программной речью о «смене эпохи», а на перевооружение бундесвера, вне обычных оборонных расходов дополнительно было выделено 100 миллиардов евро. В правительстве прекратились дискуссии о необходимости провозглашенной НАТО цели расходовать на оборону не менее 2% ВВП. Германия автоматически вышла на первое место по военным расходам в Европе.

Этой осенью Берлин предложил разместить своих зенитчиков в Польше, а в Литве начали неторопливо (несмотря на все разговоры о неминуемом скором нападении на Балтику специалистам-то понятно, что признаков его нет) размещать полную танковую бригаду.

Говоря о германском военном лидерстве в Европе, берлинские политики делают оговорку, что речь идет о «неядерной обороне» - понимая, какая жесткая реакция со стороны союзников может последовать за двусмысленные намеки на ядерное довооружение. Впрочем, и в ядерной сфере немцы сделали еще один шаг «за флажки». Ведь еще весной Берлин начал готовить средства и для участия в применении ядерного оружия, выделив миллиарды на новейшие американские самолеты Ф-35 — выбрав, кстати, самое дорогое из возможных решений. Это все в стране со стремительно нарастающей инфляцией, захлестываемой потоком беженцев и на глазах дорожающим уровнем жизни. Но чего не сделаешь ради согласия союзников на восстановление военной мощи Германии?

В стратегическом плане это решающий шаг на пути возвращения данной страны в клуб западных держав, откуда ее по результатам Второй мировой изгнали и затем долгие десятилетия не пускали обратно победители. Если принять во внимание этот момент, то становятся понятными и спешка в перевооружении, и готовность платить миллиарды американцам, и терять миллиарды в России. Ведь такой шанс выпал после десятилетий, на протяжении которых Германия могла зарабатывать деньги, но не могла подкреплять свои аргументы военной силой, более того — была вынуждена терпеть присутствие оккупационных войск.

Потому-то даже руководство Социал-демократической партии (СДПГ), обычно говорившее о разоружении, ведет себя теперь так, будто его «Бисмарк покусал». И вот уже сопредседатель СДПГ Ларс Клингбайль призывает к ведущей роли Германии в Европе и отмечает: «Я считаю, что политика мира должна предусматривать и применение военной силы в качестве законного политического средства».

В сентябре на конференции бундесвера канцлер Шольц говорил примерно то же: «Наша страна долгое время избегала расстановки подлинных приоритетов для бундесвера. Бурить колодцы, охранять гуманитарную помощь, бороться с последствиями наводнений, помогать в вакцинации во времена пандемии — все это умеет такая хорошая армия, как бундесвер. Но не в этом заключается его ключевая задача. Его ключевая задача - защита свободы в Европе!» Если убрать риторическую мишуру — то смысл сводится к тому, что не надо терять времени, раз уж нам дают возможность взять в руки оружие «по-настоящему». Чтобы эта мысль дошла до всех, Шольц прибавил, что германская армия должна быть вооружена лучше всех в Европе, призвал Европу занять в НАТО более значительную роль и объявил Россию главной угрозой для организации.

«В эту ночь решили самураи...»

Схожие процессы параллельно шли на противоположной оконечности Евразии. На прошлой неделе Япония приняла новую стратегию национальной безопасности, стратегию национальной обороны и план обеспечения обороноспособности.

Стратегия нацбезопасности провозглашает ожидаемый лозунг — мол, положение дел в области безопасности хуже, как никогда с 1945 года, пришло время действовать. Присутствует и отсылка к беспрецедентному нарушению международного права — российскому вторжению в Украину. О не меньшем нарушении в случае американского вторжения в Ирак, естественно, американские союзники слышать не хотят — ровно так же, как и российская сторона не желает слышать о своих действиях в Украине. В любом случае, таким образом японцы идейно оформили курс на открытое возвращение и Японии в число государств, устанавливающих порядок на планете. Свой, разумеется, порядок.

Документы подчеркивают прежде всего намерение противодействовать российско-китайскому альянсу. Если в предыдущей версии стратегии нацбезопасности, утвержденной в 2013 году, отмечалась важность сотрудничества с РФ и Китаем, то в новой редакции ни о каком сотрудничестве речь не идет.

Более того, в документе отмечается: «Внешняя деятельность России в Индо-Тихоокеанском регионе, в том числе вокруг нашей страны, военная деятельность России вместе со стратегическим сотрудничеством с Китаем вызывают серьезную обеспокоенность». Токио подчеркивает, что основная для него угроза исходит от Китая, а не РФ. Но и китайская угроза привязана к российской: «Укрепляя стратегическое сотрудничество с Россией, Китай бросает вызов мировому порядку».

В документе еще упоминается угроза со стороны КНДР, опасность которой, как отмечено в стратегии, увеличивается в связи с наращиванием ею своих ядерных и ракетных сил. Действительно, в этом году КНДР запустила более 30 баллистических ракет, две из которых пролетели над японской территорией. Но ядерные испытания Пхеньян проводит уже почти два десятилетия, а ракеты запускает в сторону Японии даже более длительное время. И до сих пор Токио не пересматривал всей своей архитектуры из-за таких эксцессов — иными словами, все это — поводы, не причины.

Блокировать российский и китайский флоты

Военная реактивация Японии как ближайшего союзника США становится понятнее, если кинуть взор на карту и вспомнить положения геополитики — о географии как основе политики. Возьмем два момента. Во-первых, «самым большим нерешенным вопросом» в отношениях с Россией названа проблема Курил. Во-вторых, ряд проблем в отношениях с КНР также увязывается с территориальными претензиями Китая.

Дело в том, что Япония, особенно в случае ее серьезной ремилитаризации, сможет обеспечить западному блоку полный контроль действий Тихоокеанского флота РФ, и Курилы – это одна из немногих, если не последняя щель в этой сети контроля. Одновременно Япония (во взаимодействии с другими американскими союзниками вроде Тайваня) обеспечивает контроль действий китайского флота на протяжении примерно половины китайской береговой линии. Вторую половину (в Южнокитайском море и окрестностях) Запад может контролировать при помощи союзных ему государств АСЕАН. Иными словами, хотя и РФ, и КНР обладают выходами к морям, эти моря — внутренние, выход из которых в Мировой океан может быть заблокирован Западом. Именно в контексте этой геополитической стратегии «коллективного Запада» надлежит рассматривать смену японского курса в области безопасности.

В продолжение отхода от соблюдавшегося после 1945 года курса на демилитаризацию новая японская стратегия провозглашает право на контрудар по вражеским базам и командным центрам с применением ракет большой дальности, причем удар допускается и в том случае, если нападение еще не произошло, но оно «неминуемо».

Решать вопросы предлагается в том числе и за счет массовых закупок американского оружия. Для начала планируется закупить к началу 2028 года беспилотники на сумму около $7,3 млрд и примерно 500 американских крылатых ракет «Томагавк». Это позволит поставить под удар всю приморскую территорию Восточного Китая — основные экономические районы.

Кроме того, Токио ускорит постановку на вооружение новой версии японской противокорабельной ракеты «Тип 12» и усилит присутствие своей армии (скромно именуемой «силами самообороны») в юго-западных районах — что позволит создать возможность для того, чтобы получше запечатать одну из немногих лазеек для прохода китайского флота в океан (например, южнее Окинавы). Это не означает, что он окажется там наглухо заблокированным, но, как и в случае японского контроля в районе Курил, это позволит лишить его в т.ч. возможности скрытного прохода — особенно это критично для подлодок как части «ядерной триады».

В этой связи будут увеличены военные расходы — до беспрецедентного в истории послевоенной Японии уровня. К концу 2027 финансового года военные расходы должны достигнуть 2% ВВП. В нынешнем году они составляют 1,24% ВВП, или около $39,5 млрд. Всего в ближайшие пять лет на оборону будет потрачено около $314 млрд.

При этом деньги на это еще только предстоит найти, в связи с чем одновременно с планами вооружения правительство объявило и о налоговой реформе, ведь, как отметил японский премьер Фумио Кисида, «три четверти необходимых для повышения обороноспособности средств мы сможем обеспечить. Не хватает одной четверти». Но Токио идет на это, поскольку лучшего шанса снять военные ограничения, наложенные на него в 1945 году, может в ближайшее время и не представиться - соседние даже проамериканские страны слишком хорошо помнят поведение японских военных во время Второй мировой. Вспоминается, как явный антикоммунист, знаменитый сингапурский премьер Ли Куанг Ю фыркнул в ответ на озвученную идею вооружить Японию для участия в миротворческих операциях - это, прибавил он, примерно, как дать хроническому алкоголику, выведенному из запоя, конфет с ликером.

Подводя итог скажем, что планета на глазах стала гораздо более опасным местом. В мире исчезли не только нейтральные государства, которые как «островки демилитаризации» ограничивали глобальную конфронтацию даже во времена «Холодной войны» и двух мировых войн. В глобальное военное противостояние на стороне Запада включаются Германия и Япония — два игрока, у которых за плечами не только известное (и неоднозначное) военное прошлое — хотя мало ли у кого какое прошлое — но и первоклассная промышленность, наука и технологии, миллионы образованных граждан, которым можно доверить сложную технику.

И эти игроки вступают в глобальную конфронтацию быстрыми темпами, которые не оставляют времени ни на поиск путей реагирования со стороны оппонентов Запада, ни на конструирование новой мировой системы, которая бы позволила обеспечить сосуществование всех этих игроков на планете. Мир — под разговоры о «мире» и «ценностях» («демократических» и «традиционных») банально катится к новой мировой империалистической войне.

Caliber.Az

Просмотров: 5359