В поисках взаимного доверия: что можно предпринять? Размышления Орхана Амашова

«Взаимное доверие — большая редкость в азербайджано-армянских переговорах», — рассуждает Орхан Амашов в очередном выпуске цикла передач «Размышления», анализируя препятствия, мешающие мирному процессу, и возможные пути их преодоления.

Взаимное доверие — большая редкость в азербайджано-армянских переговорах. Так было на протяжении десятилетий. Отчасти отсутствие именно этого элемента в отношениях Баку и Еревана ранее приводило к преобладающей роли внешних акторов, таких как уже несуществующая и дискредитировавшая себя Минская группа ОБСЕ, потерпевшая впечатляющее фиаско, и корыстным инициативам бывших стран-сопредседателей после 2020 года. Оглядываясь назад, становится абсолютно ясно, что внешнее влияние, за некоторыми исключениями, например, как личная инициатива председателя Совета ЕС Шарля Мишеля, получившая название «Брюссельский процесс», который теперь находится на грани смерти, скорее было частью проблемы, а не решением.

22 февраля я был в Анкаре, где вместе с Жирайром Липаритяном —армянским историком и дипломатом — выступил с докладом о политике взаимосвязи на конференции «Сотрудничество ЕС и Турции в Центральной Азии и на Южном Кавказе», организованной Центром евразийских исследований (AVIM) и Фондом имени Конрада Аденауэра. Важность «региональной ответственности», в значительной степени пагубная роль таких внешних игроков, как Франция, в мирном процессе и важность двустороннего характера азербайджано-армянской нормализации были центральными темами обоих наших выступлений.

Вопрос в том, что в настоящее время препятствует постепенному возникновению взаимного доверия между Баку и Ереваном и какие шаги могут быть предприняты для его создания и укрепления?

Последние несколько дней подают смешанные сигналы. Двухдневная встреча министров иностранных дел Азербайджана и Армении — Джейхуна Байрамова и Арарата Мирзояна, состоявшаяся в Берлине 28–29 февраля, стала важным событием. Хотя нам мало что известно о том, что было достигнуто, а пресс-релизы обеих сторон создают впечатление, что они «договорились договориться позже», всё же можно предположить, что двухдневная встреча не была бесполезной.

Конечно, встреча ради встречи не является эффективным предложением. Но верно и то, что отсутствие личных встреч между министрами иностранных дел в течение длительного времени тоже не было хорошим знаком. Кроме того, во время берлинских переговоров ушел в отставку печально известный посол Армении по особым поручениям Эдмон Марукян, которого британский журналист Оник Джеймс Крикорян, работающий в Тбилиси, весьма метко назвал «спойлером по особым поручениям».

Мы можем только догадываться, имеет ли это событие какое-либо отношение к берлинским переговорам. Даже если бы они были связаны, армянская сторона не стала бы официально подтверждать это, что вполне обоснованно. Однако неоспоримо то, что неосторожные высказывания Эдмона Марукяна, комментарии, бросающие тень на территориальную целостность Азербайджана, а также его недавний бестактный пост о Ходжалинском геноциде имели негативное влияние. Министерство иностранных дел Армении нуждается в глубокой зачистке. Остается надеяться, что скоро поступят новости об отставке или смещении других подобных персонажей.

Однако панельная дискуссия на Дипломатическом форуме в Анталье, в которой приняли участие помощник президента Азербайджана Хикмет Гаджиев, специальный представитель Армении по нормализации отношений с Турцией Рубен Рубинян, его турецкий коллега посол Сердар Кылыч и специальный представитель ЕС по Южному Кавказу и кризису в Грузии Тойво Клаар, выявила ряд серьезных препятствий, мешающих взаимному доверию и срывающих мирный процесс в целом.

Ключевым вопросом является наличие в Конституции и законодательных актах Армении положений, содержащих территориальные претензии к Азербайджану. Хикмет Гаджиев поднял этот вопрос, позже добавив, что Ереван в период 2020–23 гг. продолжал строить серую зону в Карабахе в нарушение территориальной целостности Азербайджана, и то, что можно понять из некоторых аргументов, представленных Арменией в связи с текущим делом в Международном суде, показывает, что эта страна продолжает пренебрегать суверенитетом Баку над Карабахом.

Ответ Рубена Рубиняна на первоначальный тезис Хикмета Гаджиева заключался в том, что, поскольку в проекте текста мирного договора уже есть согласованный пункт о том, что «ни одна из сторон не будет ссылаться на внутреннее законодательство для того, чтобы отменить свои обязательства, принятые по договору», в таком шаге нет необходимости, а конституционные рамки Армении — внутренний вопрос этого государства.

Во-первых, как заявил Гаджиев, когда Конституция одного государства содержит положения, посягающие на территориальную целостность другого, этот вопрос также становится предметом беспокойства последнего, и когда Азербайджан рассматривает наличие положения о «миацуме» — злополучной идеи объединения Армении с Карабахом — как серьезное препятствие для мира, это не является вмешательством во внутренние дела Армении.

Во-вторых, стороны должны укреплять взаимное доверие. Хотя процесс внесения изменений в Конституцию довольно длительный, Ереван, по крайней мере, мог бы аннулировать некоторые законодательные акты, например решение парламента от 1992 года о том, что Республика Армения никогда не согласится ни с одним международным или внутренним актом, признающим Карабах частью Азербайджана.

Чтобы продемонстрировать искренность своих намерений в отношении мирного процесса, Армения могла бы предпринять множество мер, но сделала очень мало, если вообще что-то сделала. Например, недавний арест армянской стороной азербайджанского солдата, который, как утверждает Баку, случайно пересек условную границу из-за непогоды, является маленькой лакмусовой бумажкой. Между сторонами существует договорённость, которая при соответствующих обстоятельствах позволяет им освободить солдата без каких-либо условий.

С другой стороны, недавняя поездка базирующейся в Армении миссии ЕС на металлургический завод в поселке Араздеян на условной армяно-азербайджанской границе вызвала у Баку негативную реакцию. Азербайджан давно выражал озабоченность по поводу завода, утверждая, что его присутствие на условной границе будет нарушать Конвенцию об оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте, что поставит под угрозу экологию Азербайджана и всего региона. Учитывая, что ранее существовало понимание, что этот завод будет перенесен в другое место, но, несмотря на это, ЕС недавно прибыл на территорию и поднял свой флаг над предприятием, возникает важный вопрос: достаточно ли Брюссель предусмотрителен, чтобы не поставить под угрозу зарождающееся взаимное доверие между Баку и Ереваном?

С другой стороны, мы довольно часто слышим от западных политиков, экспертов и дипломатов, что на данном этапе Азербайджан по-прежнему не приемлет идею облегчения жизни премьер-министра Армении Никола Пашиняна; иными словами, Баку постоянно требует и ставит Ереван в затруднительное положение.

Прежде всего, всё, чего удалось достичь на сегодняшний день в переговорах Баку и Еревана, — это то, что процесс стал исключительно двусторонним и карабахский вопрос больше не является препятствием для мира как такового. Это объясняется законным и конструктивным давлением Баку на Ереван. Другими словами, если бы президент Алиев облегчил жизнь премьер-министру Пашиняну, не прибегая к этому инструменту давления, мы бы не оказались в текущем положении.

Во-вторых, мы довольно часто слышим вопросы о том, почему Баку настаивает на том, что будущий Зангезурский проход должен контролироваться Россией, и почему Азербайджан не помогает Армении в устранении 9-го пункта Трехстороннего заявления от 10 ноября 2020 года.

Во-первых, скажу, что это то, на что согласилась сама Армения, и существует ее фиксированное обязательство. Во-вторых, следует вспомнить предложение президента Алиева от февраля 2023 года о создании в двустороннем порядке контрольно-пропускных пунктов в Лачине и на юге, а Армения могла бы установить собственный пограничный контроль на обоих въездах в Зангезурский коридор. Тогда Ереван оставил предложение Баку пылиться на столе, и Азербайджан в итоге взял на себя полный контроль над своей границей в одностороннем порядке. Возможно — и это всего лишь предположение, — если бы Армения сотрудничала с Азербайджаном в то время, подход Баку к контрольному элементу транзита, проходящего через южную Армению, был бы несколько иным. Возможно.

Эта дискуссия сводится к проверенной временем закономерности, которая, несомненно, является центральной в азербайджано-армянских переговорах. Когда Баку предлагает что-то, а Ереван отказывается рассматривать это в предполагаемом позитивном ключе, следующее предложение Азербайджана становится в геометрической прогрессии менее щедрым и более требовательным. Вряд ли эта схема изменится в ближайшее время.