Пауки в банке Кочарян против Саргсяна

В армянском медиапространстве редко случаются реальные попытки докопаться до сути поражения 2020 года. Но вот накануне такая попытка произошла. Причем удивление вызывает не столько появление тезисов на эту тему, сколько их источник - Мина Хачатрян, небезызвестный горе-блогер, промоутер интересов второго президента РА Роберта Кочаряна. Если конкретнее - больше всего изумляет то, что публикация явно оказывает сомнительную услугу ее заказчику.

Итак, вчера Хачатрян на своем Телеграм-канале дала ссылку на видео армянского журналиста - главного редактора сайта Politik.am Бориса Мурази. Обсуждать само видео мы не будем, так как оно на армянском, а вот резюме самой Хачатрян на русском проанализировать попытаемся.

Выводы блогерши сводятся к тому, что в ходе происходившей в республике в 2018 году политической борьбы была заключена своеобразная сделка между Сержем Саргсяном и Николом Пашиняном, а бархатная революция была не чем иным, как эффектным инструментом слива власти первым второму. Описав схему, блогерша в свойственном ей экспансивном стиле указывает на причину подобной операции: «Перед Саргсяном была поставлена жесткая задача «сдать» 7 районов, и для этой цели он использовал алчного, безнравственного ублюдка Никола».

Чудесное прозрение. Мы тоже об этом как-то писали. Однако вплотную приблизившись к сущности вопроса, автор то ли из-за недостаточности интеллекта, то ли из-за зашоренности мышления, а скорее всего подчиняясь требованиями политической борьбы, неправильно расставляет акценты и не доводит свои мысли до логического конца. Что ж, в таком случае мы сделаем это за нее. Давайте разбираться.

Интересно, кем именно была поставлена перед Саргсяном пресловутая задача «сдать 7 районов»? Властями Азербайджана? Турции? России? Соединенных Штатов? Или всем миром сообща? Армянский обыватель может долго гадать – кто он, этот заказчик, однако сути вопроса это не меняет. Необходимость вернуть оккупированные территории диктовалась всей логикой растущего могущества Азербайджана. Наша страна, полная жажды восстановления справедливости, обладающая абсолютным экономическим и, что не менее важно, правовым преимуществом, взяла курс на возвращение своих земель, используя весь арсенал политических и военных средств. Таким образом, с момента подписания 5 мая 1994 года Бишкекского протокола для проекта «миацум» начался обратный отсчет.

В этом смысле совершенно неважно, кто озвучил перед Саргсяном это требование. Не исключено, что третий президент Армении услышал невесть откуда раздавшийся глас. В конце концов это условие ему могло подсказать шестое чувство или интуиция, здравый смысл, инстинкт самосохранения, наконец. И даже больше – «услышал» он это требование задолго до того, как пришел к власти в 2008 году. Кстати, слышал его и второй президент Кочарян, и первый - Тер-Петросян.

Весь каскад смены власти в Армении свидетельствует о последовательном сбрасывании с себя лидерами страны бремени ответственности за грядущий неминуемый возврат территорий. Армянские руководители, словно опытные пилоты, заблаговременно катапультировались с разваливающегося на глазах истребителя «Аайстан», огребая при этом славу «умелых рулевых независимой Армении».

Первым это сделал Тер-Петросян. Он в отличие от последователей не вешал электорату лапшу на уши, а прямо заявил еще в далеком 1998 году: «Армения и Карабах сегодня сильны как никогда, но в случае неурегулирования конфликта уже через год-другой неизмеримо ослабнут. То, что мы отвергаем сегодня, в будущем будем просить, но не получим». А затем, как Понтий Пилат, умыл руки.

Кочарян порулил десять лет и посчитал, что это достаточный срок, чтобы и награбленное сохранить, и в истории остаться… в качестве непреклонного стража «миацума». Саргсяну достался последний отрезок, последняя миля перед водоворотом. От того, насколько умело он соскочит с корабля, зависел не только его авторитет, но и всего карабахского клана.

Задачей клана, таким образом стала передача власти человеку с чужого лагеря, с иной ментальностью, амбициозного и недалекого, который примет на себя весь удар предстоящего военного поражения.

И такого человека нашли. В лице Никола Пашиняна. Право же идеальная кандидатура для козла отпущения. Личность непоследовательная, истеричная, с явными признаками психопатического расстройства. Как легко навесить на такого человека всю вину за катастрофу национального масштаба!

Однако интуитивное понимание глубинных причин поражения армянским обществом и его усталость от криминального карабахского клана вылились в прощение Пашиняна посредством выдачи ему повторного мандата «на правление» в июне 2021 года.  В символическом смысле мандат Пашиняна - это мандат на мир. Увы, нынешний варчапет, в силу целого ряда причин задерживая мирный процесс, с каждым месяцем теряет фору, а значит и мандат доверия. Похоже, в преддверии неминуемого падения Пашиняна - как на фоне незаключенного мира, так и надвигающегося внутриполитического хаоса в стране - два карабахских ястреба готовы сцепиться за власть в решающей схватке. Очевидно, с этим и связан наезд бесцеремонной блогерши на Саргсяна.

Однако напустив своего медиа-пекинеса на Саргсяна, Кочарян стреляет себе в ногу. Потому как в масштабе столь глобального вопроса как Карабах, оптика расширяется с узкого контекста личностей на более широкий контекст кланов и групп влияния. И тут Кочарян и Саргсян никакие не соперники, а представители единого карабахского клана. И если армянский обыватель придет к окончательному выводу, что войну проиграл Саргсян, то автоматически спроецирует это поражение на Кочаряна.

Нет, мы, конечно, понимаем, что даже бывшие соратники могут иметь концептуальные различия во взглядах. Мы даже знаем, что у Кочаряна с Саргсяном были подобные разногласия, например, по поводу конституционной реформы 2015 года, инициированной Саргсяном, в результате которой Армения стала парламентской республикой. Но все же возразим, что эти противоречия никогда ранее не переходили в плоскость обвинений по планируемой либо осуществленной «сдаче Карабаха». Более того, никакие расхождения во взглядах двух карабахцев не помешали им после поражения 2020 года время от времени пытаться создать коалицию.

Непоследовательность Кочаряна в критике Саргсяна обнажает серьезный диссонанс с нынешнем старанием навесить на оппонента «самый страшный из грехов» – «слив миацума».

Еще совсем недавно, отвечая на вопрос, насколько виноват Саргсян в том, что к власти пришел Пашинян, Кочарян от оценок воздержался. «Мы всегда пытаемся искать виновных. Для меня это [2018] был непонятный год. Не думал, что нашим народом можно так легко манипулировать. Что применение технологий может быть таким эффективным в армянском обществе», — сказал Кочарян.

Почему такой непримиримый в вопросе Карабаха политик, как Кочарян, предпочел не предать вовремя огласке «факт предательства» своего сообщника по клану? Не является ли такое утаивание само по себе «предательством»? Или же прозрение относительно Сержева греха к Кочаряну, словно таблица химических элементов к Менделееву, явилась буквально намедни во сне, став результатом долгой аналитической работы ума? «Эврика», воскликнул Кочарян, и подобно Архимеду - в чем мать родила побежал делиться своим открытием с падкой на сплетни женщиной? Картина эффектная, но неубедительная.

Дураков нет. Надеемся, что хоть армянское общество и находится в плену глобальных надувательских мифов, но такую вот «семейно-бытовую» хитрость вряд ли проглотит. А если проглотит, то значит дураки все-таки есть.

Даже не знаем, печалиться из-за этого или радоваться.