Бедствия Майотты в тени французского равнодушия Обзор Лиманского

На архипелаг Майотта обрушиваются все новые и новые удары стихии. Но и без всяких ураганов большинство жителей заморских департаментов Франции откровенно бедствует. Катастрофические последствия циклона «Шидо» (Chido) еще не купированы, а Майотту в минувшее воскресенье накрыл шторм «Дикеледи». 

Тропический краш-тест

Для жителей заморских территорий Франции выражение «бедные люди» означает далеко не эмоциональную метафору. 12 января на французскую Майотту в Индийском океане обрушился новый тропический шторм «Дикеледи». В результате реки снова вышли из берегов, а на юге главного острова Гранд-Терра четыре деревни оказались полностью затоплены. Шквальный ветер срывал брезент, что покрывал крыши многих домов, еще не восстановленных после циклона «Шидо».

Менее месяца назад смертоносный циклон «Шидо» буквально опустошил архипелаг Майотта. Скорость ветра при этом достигала 225 км/ч, океанские волны — от 5 до 9,5 метров. К огромным волнам высотой в трехэтажный дом добавился проливной тропический ливень, заливавший всё вокруг. После разгула стихии разрушения на островах напоминали картину из фильмов про апокалипсис, целые населенные пункты и городские районы буквально исчезли с лица земли. Город Мамудзу был разрушен, а его порт — частично затоплен. Сильно пострадал город и порт Дзаудзи. Местные жители сравнивают ущерб с последствиями ядерной войны.

Официально говорится о 39 погибших, еще 246 человек были доставлены в больницы в тяжелом состоянии. Ранения и травмы разной степени получило около 1500 человек. Так или иначе, но «Шидо» затронул 70% жителей архипелага. Большое количество людей пропало без вести, и родственники искали их через специальные страницы в социальных сетях. И префект Майотты Франсуа-Ксавье Бьевиль говорит, что число жертв может исчисляться сотнями и даже тысячами. Дело в том, что около 100 тысяч человек живут на Майотте без документов и регистрации. Именно такого рода мигранты и обитали в трущобах из картона и пластика, которые стали легкой добычей грозной стихии. Практически все ненадежное и ветхое жилье на архипелаге было разрушено. На острове исчезло 80% мобильной связи, 15 тысяч домохозяйств остались без электричества, перестали работать предприятия по водоснабжению. Большинство дорог оказалось под завалами, транспортное сообщение затруднено. Пострадал и местный аэропорт.

На следующий день для оказания помощи был налажен воздушный мост через Реюньон. Но, как сообщали жители, и спустя три дня многие из них находились без света и питьевой воды и не видели никакой помощи и спасателей. Из строя был выведен ряд больниц, из них работало только 40%. Из-за этого и из-за отсутствия питьевой воды возникла угроза распространения холеры и ряда других инфекционных заболеваний, включая гепатит. Было разрушено или повреждено 40% школ. А 500 учителей из 8700 педагогов, работающих на Майотте, запросили срочную репатриацию из этой заморской территории.

В первые трое суток на архипелаге, переживавшем шок, вообще не фиксировались случаи преступлений. Но затем начались грабежи и мародерство, у супермаркетов и СТО стали скапливаться толпы людей. При этом предметами посягательства прежде всего становились предметы первой необходимости, которых оказалось лишено множество людей. Для предотвращения беспорядков властями департамента было мобилизовано 1600 жандармов, 400 из них были направлены на острова дополнительно. На архипелаг также было переброшено 700 военнослужащих французской армии. С 17 декабря здесь был введен комендантский час, но уже в первую ночь двое жандармов получили ранения.

Общий ущерб от циклона «Шидо», по предварительным данным, составил 600-800 миллионов долларов. При этом только у 6% жителей были застрахованы дома. На Майотте было объявлено «состояние исключительного стихийного бедствия», никогда ранее не вводившееся. По словам французского премьер-министра Франсуа Байру, Майотта пережила «самое серьезное стихийное бедствие в истории Франции за несколько столетий». 

Также, по данным Имперского колледжа Лондона, причиной того, что «Шидо» по жесткости и разрушительной мощи превзошел все прогнозы, стало вызванное парниковыми газами изменение климата.

Макрон – не Санта-Клаус

Президент Франции Эммануэль Макрон решил сделать красивый жест и перед Новым годом отправился на Майотту с визитом. На пострадавшие острова он прилетел после встречи в Брюсселе с президентом Украины Владимиром Зеленским. Вместе с Макроном на архипелаг прибыло 20 медиков, спасателей и специалистов по логистике, 3 тонны воды и некоторое количество лекарств. Но жители Майотты эти новогодние подарки не оценили и отказались верить в Макрона-«Санта-Клауса». Президента Франции на Майотте просто освистали. Люди заявляли ему прямо в лицо: «Макрона в отставку!», «Завтра у тебя будет еда и питье, а мы подыхаем», «Здесь хуже, чем на Гаити». Макрон щедро раздавал обещания увеличить помощь и оправдывался перед возмущенными жителями: он лично ни в чем не виноват, все разрушил ураган. Но при этом Макрон вел себя высокомерно, кричал на людей, потерявших все, и осуждал Нассурдин Хайдари, президента Представительского совета ассоциаций чернокожих. Французская газета Liberation сравнила поведение Макрона на пострадавшем острове с выходками грубого хозяина-колониста. И действительно, президент Франции не стеснялся в выражениях, опускаясь до жаргонной лексики и уничижения местного населения-махораев: «Мы облажались, потому что вы счастливы быть во Франции! Если бы это была не Франция, у вас было бы в 10 000 раз больше проблем». 

Но всё дело в том, что Майотта является самым бедным регионом Франции. И последствия разгула стихии на фоне хронической депрессивности этой фактической колонии Парижа стали максимально катастрофичными. Около 75% населения этой территории и до урагана жило за чертой бедности, каждый третий был безработным. От 30 до 40% жителей Майотты неграмотны, только 45% из них говорит по-французски. Трущобы Кавени в этом департаменте – крупнейшие во Франции. А эпидемия холеры, которую ждут сейчас, уже посещала Майотту в прошлом году, и без всякого циклона. С марта по июль 2024 года от холеры в этом заморском департаменте Франции погибло как минимум пять человек. И это не удивительно, ибо еще до урагана в некоторых местах питьевая вода имела там светло-коричневый оттенок. Причем штамм, вызвавший эту эпидемию холеры, оказался очень устойчивым к антибиотикам.

А еще на Майотте на 321 000 жителей имеется только 260 врачей. Это более чем в 4 раза меньше, чем в материковой Франции. И это не колониальный подход, нет? Естественно, что и средняя ожидаемая продолжительность жизни в этом заморском департаменте Франции ниже, чем в целом по Франции, на 7 лет для женщин и на 11 лет для мужчин.

Также тяжелая ситуация на Майотте во многом осложнена правительственным кризисом, спровоцированным авантюристическими действиями президента Макрона. Отсутствие полноценного кабинета министров в первое время после урагана затрудняло оказание помощи. А новый премьер-министр Фраснуа Байру заявил, что сможет отправиться на пострадавший архипелаг только после того, как его правительство будет сформировано.

Неоколониализм и сепаратизм

А вот министр внутренних дел Бруно Ретайо уже пытается переложить ответственность за кризис на Майотте на соседнее государство, Коморские острова. По мнению этого правоконсервативного политика, известного своими заявлениями против мигрантов во Франции, нужно ограничить иммиграцию и на Майотту. Ретайо считает, что нужно быть «гораздо более жесткими по отношению к Коморским островам». По словам главы МВД Франции, Комморы якобы таким образом осуществляют «тайную оккупацию» Майотты и ведут «гибридную войну».

По мнению же руководителя Коммунистической партии Франции Фабьен Руссель, Бруно Ретайо ничего не знает о ситуации на архипелаге: «Министры не ночуют на Майотте, потому что там нет 4-звездочного отеля, это позор республики». А еще, по мнению Руссель, из-за «греха гордыни» государство не обращается за помощью к международным организациям.

С осуждением поведения правительства на фоне гуманитарного кризиса в этом заморском департаменте выступили и депутат от «Нового Народного фронта» Франсуа Рюффен, и депутат-эколог Бенджамин Лукас, и одна из лидеров «Рабочей борьбы» Натали Арто. Критике действия Эммануэля Макрона подвергли и представители крайне правых – Элен Лапорт и Себастьян Шеню от «Национального объединения» (RN). Кстати говоря, правые из партии Марин Ле Пен получили очень неплохие результаты на этом архипелаге с преимущественно небелым и мусульманским населением.

Но вот что особенно интересно. В оправдание неоколониальной политики Франции часто ссылаются на результаты ряда референдумов, проходивших на Майотте, начиная с 1976 года. Большинство участвовавших в них проголосовало за то, чтобы остаться с французской метрополией. А вот жители Коморских островов высказались за независимость от Парижа. Но дело в том, что Майотта – это тоже часть Коморских островов. И проведение такого референдума по отделению Майотты от остальных островов с их самобытным географическим, культурным и историческим единством является по сути сепаратизмом и нарушением международного права. 

И Конституция Исламской Республики Коморские острова рассматривает Майотту как подлежащую ее территориальному суверенитету. Причем эта позиция основана на резолюции ООН 33/85 от 12 ноября 1976 года, которая отвергает «любую другую форму референдумов или консультаций, которые могли бы впоследствии быть организованы Францией на коморской территории Майотта». А резолюция 49/18 Генеральной Ассамблеи ООН 1994 года подтвердила суверенитет Коморского государства над Майоттой. И потому провозглашение Майотты в 2011 году заморской территорией Франции было оценено президентом Коморских островов как недействительное. И в Африканском Союзе, и в ООН более 20 раз выступали с осуждением этой по сути незаконной оккупации. Но Совбез ООН, где Франция имеет право вето, так и не принял соответствующую резолюцию.

А еще эти острова разделены своего рода «Берлинской стеной» — с 1995 года жители остальных Комморских островов для посещения родственников на Майотте должны получать так называемую «визу Балладура». Но жители всех островов являются коморцами по рождению и поэтому не могут считаться на Майотте нелегальными мигрантами. На этом фоне Мозамбикский пролив стал одним из самых крупных морских кладбищ, в нем утонуло более 10 000 коморцев. Это ли не преступление современного неоколониализма?

При этом в самой Франции на проблему с этим департаментом тоже смотрят по-разному. Есть и такие, кто говорит: Майотта ничего не производит, там нет полезных ископаемых, а вот дотации для нее превышают миллиард евро в год. Зачем она нужна метрополии? Но бывшая империя цепко держится за эти острова — и ради соображений престижа, и для использования территории архипелага для электронного шпионажа и других военно-стратегических целей в Индийском океане. И, с одной стороны, неоколониалисты возмущены «неблагодарностью» махораев Майотты, имеющих более высокий уровень жизни, чем на других Комморских островах, но с 2011 года постоянно бунтующих против французского господства. С другой стороны — отпустить архипелаг на волю во Франции, руководство которой все еще живет имперскими мифами, тоже не хотят. Так может быть, Парижу все же лучше заняться решением своих внутренних вопросов? Отказаться наконец от колониального мышления? И не разжигать напряженность, и не искать очередных поражений в своих авантюрах в тех регионах, которые их вообще не касаются…