«Я всю войну провел в Азербайджане и не мог быть нейтральным наблюдателем» Михаил Гусман в гостях у Caliber.Az

Интервью Caliber.Az c первым заместителем генерального директора ТАСС Михаилом Гусманом.

- Михаил Соломонович, вы родились и выросли в Баку. Расскажите, пожалуйста, что вам больше всего запомнилось из вашего детства, что вы часто вспоминали, проживая уже в Москве? 

- Самое сладкое воспоминание детства, юности и молодости - это атмосфера. Я все-таки полжизни прожил в Баку. Атмосфера города, атмосфера общения, атмосфера бакинской семьи, бакинства. Вы знаете, у Булата Окуджавы есть в песне такая фраза: «Арбатство, растворенное в крови». Вот мое ощущение, что есть такое понятие как «бакинство, растворенное в крови», которое никуда ни исчезнет. Оно будет всегда на все времена в человеке и вот это бакинство - оно самое сильное мое воспоминание первой половины моей жизни.

Есть еще один замечательный поэт Александр Моисеевич Городницкий, который приехал в наш город и влюбился в него, написал стихотворение о Баку и Азербайджане, хотя сюда он попал уже в зрелом возрасте. Городницкий говорил, что не может понять, почему бакинцы видят друг друга издалека, в каком бы месте они не встретились, будь это Хайфа, Нью-Йорк или Берлин. Бакинство - самое счастливое, что у меня есть и связывает с первой половиной моей жизни. 

- Каким вы могли бы сегодня назвать Азербайджан? 

- Во-первых, все меняется и не может не меняться. Конечно, Баку изменился, Азербайджан меняется. Но эти изменения, на мой взгляд, только в лучшую сторону. Баку становится все более современным городом, причем в международном плане. В советское время он был городом общесоюзного значения. Но в международном значении Баку тогда практически не существовал. Да, иногда были какие-то мероприятия, но в целом он все-таки был великим советским городом. Сегодня Баку - одна из очень значимых международных столиц, и не только потому, что здесь проходили различные международные форумы, крупнейшие спортивные соревнования, Евровидение. Сегодня интерес к Баку особый, как к международному центру. Не случайно, что в Баку встречались высокопоставленные военные России и США, России и НАТО. Планета огромная, они могли встретиться где угодно, но выбрали Баку. Это тоже символично. Ведь Баку не такой близкий город к Америке, чтобы лететь через океан. Лично для меня это чрезвычайно показательно. 

Мои самые близкие люди живут в Баку. Москва - город замечательный, но в нем очень сложно дружить. Я человек бакинского стиля дружбы, как минимум нужно с другом каждый день говорить по телефону, а лучше встретиться. В Москве встречаешь кого-то, спрашиваешь, знаешь ли такого-то? Он отвечает, да, он мой друг. А давно ты его видел? Три года назад. Это такая абстрактная дружба. 

Я вообще всегда считал, что в основе всего лежат человеческие отношения: родителей с детьми, детей с родителями, друзей с друзьями. На мой взгляд, все строится на человеческих отношениях, а недопонимание между людьми приводит к войнам. Если так вдуматься, ведь иногда войны бывают вообще не из-за чего. Я не говорю про Великую Отечественную или же 44-дневную войну в Карабахе. Нет, здесь защищали свою Родину, освобождали территорию. Например, я делал фильм про советского посла Добрынина, который 24 года проработал в Америке. Когда я погрузился в эту тему, то понял страшную вещь. Мир катился к неминуемой ядерной войне, при том, что Хрущев и Кеннеди войны не хотели. Но обстоятельства так были накручены, и столько всего было намешено, что остановить войну удалось буквально в последний момент благодаря переговорам.

Что по-прежнему очень важно в Баку и в Азербайджане - здесь очень ценят понимание друга, ценят семью и слово. Одна из моих любимых азербайджанских пословиц это «Kişinin sözü bir olar» (Мужчина должен быть верен своему слову). Я ее услышал в детстве и по сей день считаю, что так и должно быть. 

- Вы упомянули 44-дневную войну. Как вы отреагировали на начало войны и победу Азербайджана?

- Дело в том, что так случилось волею судьбы, что, когда началась пандемия, мы с женой приехали в Баку, потому что у меня в Москве квартира хорошая, но маленькая и я понимал, что не смогу выдержать в четырех стенах. И когда я услышал из сообщения по ТВ, что главы правительств Азербайджана и России приняли решение закрыть российско-азербайджанскую границу, то твердо решил уехать в Баку. Мы вылетели последним рейсом, а в 00.00 закрыли небо. Так что, я всю войну провел здесь, и конечно, не мог быть нейтральным наблюдателем.

Я все время был на связи со своими коллегами из ТАСС. Насколько я могу судить, мое родное агентство предельно объективно освещало события войны, чего не могу сказать про другие российские СМИ. Буквально через несколько дней после начала войны коллеги с телеканала CBC обратились ко мне за интервью, и когда я выяснил, что они находятся на линии фронта, то я сам поехал в Тертер и дал там большое интервью. Оно имело большой резонанс. Правда, были и обвинения в мой адрес. Но я высказал свою позицию, поскольку хорошо помню Первую Карабахскую войну, я бывал на ней и не раз, хотя уже проживал тогда в Москве.

Как-то в одном интервью я рассказывал, что в середине 70-х годов работал в ЦК Комсомола Азербайджана и одним из направлений моей деятельности была курация Степанакертской городской комсомольской организации, где тогда работали сразу два будущих президента Армении: один - вторым секретарем горкома, другой - завотделом горкома комсомола. Я их знал еще с тех времен и всегда говорил, говорю и буду говорить, что заявление, которое сделал один из бывших руководителей Армении о том, что азербайджанцы и армяне генетически несовместимы, абсолютная неправда. В те годы партийные и комсомольские деятели Армении и бывшей НКАО произносили очень убедительные речи о вечной и нерушимой дружбе народов.

Говорил и говорю, что именно сепаратистское движение в Карабахе стало тем самым подожженным бикфордовым шнуром, который в итоге привел к тому, что президент России Владимир Путин назвал величайшей катастрофой 20-го века. Я лично с ним согласен. Я советский человек и не стесняюсь этого, для меня распад СССР стал личной трагедией, потому что распался мой дом, распалась земля, на которой я вырос. И корень этого распада - сепаратизм в Карабахе. Для меня 44-дневная война стала войной с теми, кто способствовал распаду моей Родины. 

- В ряде СМИ сообщалось, что в ноябре в Москве может состояться встреча лидеров Азербайджана, России и Армении, в ходе которой ожидается подписание двух документов – по демаркации и делимитации армяно-азербайджанской границы и открытии коммуникаций. Что вы думаете по этому поводу?

- Дату встречи в верхах я не знаю, да этого и не может знать никто. Война завершена, конфликт закончен, идет труднейший процесс политического урегулирования послевоенного периода. Тончайшие политические вопросы всегда решались, решаются и будут решаться за закрытыми дверями. Тут такое количество нюансов, что если выбрасывать их в общественное пространство, то замучают советами. Я очень благодарен своему президенту Путину, который предложил проводить делимитацию и демаркацию границ по советским картам, которые находятся в Генштабе России. Карты Генштаба Советского Союза - тот самый базовый документ, по которому нужно проводить демаркацию границ. Армения вынуждена будет с этим согласиться, иначе это будет бесконечная ходьба по кругу.

Российский МИД, российские дипломаты очень точно ведут эту линию. И уже после определения границ встанет вопрос о подписании мирного договора между Азербайджаном и Арменией.   

- Вы профессиональный журналист, преподаете в вузе. Что вас больше всего одновременно раздражает и расстраивает в современной журналистике? Что вы лично хотели бы изменить? Согласны с мнением, что сейчас журналистов нет, остались пропагандисты? 

- Полная глупость. Журналистов очень много. Профессия журналиста жива. И все это неправда, что она умерла. И последняя Нобелевская премия мира журналисту Дмитрию Муратову это лишний раз доказывает. Журналистика сильна своими личностями, которые были, есть и будут. Никогда робот не заменит журналиста.

Меня сильно раздражает низкий уровень профессионализма у некоторых журналистов. У моего бывшего шефа Виталия Игнатенко, который возглавлял ТАСС в течение двадцати лет, было гениальное выражение, которое он применял к некоторым журналистам: «Люди с высшим образованием, но без среднего». В детстве я все время читал газеты и мой старший брат - Юлий - называл меня информационным вампиром. Я не призываю всех быть информационными вампирами, но немножко историю своей страны, например, Азербайджана или России, знать нужно. 

- Как профессиональный журналист, можете ли вы отличить фейк от настоящей новости? 

- Давайте для начала разберемся, что такое фейк. Это осознанная попытка неких сил воздействовать на конкретную аудиторию и внедрение в эту аудиторию информации в определенных целях. Как можно этому противостоять? Только правдой в ответ. Я не шучу. Часто бывает, что на фейк пытаются ответить фейком. Это ошибка. 

Сегодня резко выросли требования как к человеку таковому. Нужно внимательно и даже избирательно подбирать информацию. Нужно для себя выбрать два или три достоверных источника и ориентироваться только на них, чтобы не захлебнуться в большом потоке ненужной или же недостоверной информации. Так что важно соблюдать эти правила.

ФОТО: Рамиль Зейналов