Выборы в Турции и предпочтения Москвы и Вашингтона Обзор Шерешевского

В Москве явно предпочитают действующего президента Реджепа Тайипа Эрдогана. Вашингтон, вероятно, хотел бы победы оппозиции, которая состоит из шести партий.

В краткосрочной перспективе Москве, как считают многие аналитики, выгоден Эрдоган, потому что с ним можно договариваться. Он позволяет отводить в Турцию капиталы, превращая ее в мост между российской и мировой экономиками, помогает организовывать сделки по Сирии и Украине. Президенту Эрдогану же необходимы финансовые вливания (чтобы отдавать займы по кредитам и стабилизировать турецкую валюту). Также он заинтересован в модернизации инфраструктуры (Россия строит АЭС «Акую» стоимостью до 25 млрд долларов, в то время, когда именно ядерная энергетика сегодня стала очень перспективной отраслью). Дешевые российские энергоносители необходимы для растущей турецкой промышленности (в прошлом году она выросла на 5,6 процента и этот рост происходит в значительной мере благодаря экспортно-ориентированной индустрии и ВПК).

По тем же причинам, по которым Эрдоган в некоторых вопросах сближается с Россией, он укрепляет сотрудничество со своими недавними соперниками на Ближнем Востоке - Саудовской Аравией и ОАЭ - ему нужны их инвестиции на фоне оттока западных денег из Турции. 

Кроме того, Эрдоган использует сотрудничество с Россией в качестве инструмента, помогающего ему влиять на Вашингтон («вы же не хотите, чтобы мы продолжали укреплять и расширять связи с Россией, ну так вам придется пойти нам навстречу в разных вопросах»).

С точки зрения Украины и США, Эрдоган им приятен решительной позицией в Черноморском регионе - от поставок Украине новейшего оружия до закрытия пути для российских военных кораблей в Черном море. Дело в том, что именно здесь интересы Турции противостоят российcким. Для Турции, как указывал один из ведущих (в недавнем прошлом) американских дипломатов, специалист по Ближнему Востоку Джеймс Джеффри, неприемлемо усиление позиций Москвы в критически важном для нее Черноморском регионе. Поэтому она обеспечивает Украине серьезную поддержку.

И опять же, она стремится использовать сотрудничество с США и Украиной для оказания давления на Россию («вы же не хотите, чтобы наши танки были поставлены ВСУ, в таком случае вам стоит уступить нам в некоторых вопросах»).

В долгосрочной же перспективе Эрдоган - это определенная проблема для Кремля. Именно этот амбициозный политик превращает Турцию в военную и научно-промышленную сверхдержаву. Он укрепляет не только союз с Азербайджаном, расширяя турецкое влияние на Южном Кавказе, но и Организацию тюркских государств (ОТГ), куда входят страны с населением в 160 миллионов человек с ВВП в 1,5 трлн долларов, усиливая влияние Турции в Центральной Азии. Черноморский регион, Южный Кавказ и Центральная Азия - три региона, где влияние России еще в недавнем прошлом было доминирующим. Турция создает или может создать там в будущем военно-политические и экономические блоки. И они будут неизбежно направлены против России не потому, что Турция что-то имеет против нее персонально, а потому, что двум медведям невозможно ужиться в одной берлоге. В перспективе, чем сильнее турецкое государство, тем больше проблем у государства российского. Прибавим к этому большой проект турецкой политико-культурной гегемонии. Турция развивает сеть университетов с доступным дешевым образованием, где учатся представители всех республик Центральной Азии, а также множества других стран. Это - будущие инженеры, ученые, администраторы, политтехнологи, журналисты, историки, предприниматели и политики региона.

Совершенно не факт, что турецкая коалиция во главе с Кемалем Кылычдароглу сможет в полной мере продолжать этот курс. Скорее всего, в случае победы на выборах она будет погружена во внутренние реформы Турции и в собственные дрязги до такой степени, что ей будет сложно продолжать прежнюю напористую, решительную, жесткую и целенаправленную политику Эрдогана.

Но, с другой стороны, важно помнить две вещи. Во-первых, эта группа, в случае прихода к власти, станет больше ориентироваться на Вашингтон и Брюссель, чем Эрдоган. Оппозиция преимущественно светская, секулярная, в отличие от Партии справедливости и развития (ПСР) Эрдогана. Она включает политиков, ориентированных на экономический союз с Западом. Шестипартийной коалиции понадобятся иностранные инвестиции и более тесное сотрудничество с Евросоюзом и США, их рынки и технологии, поскольку в этом залог динамичного развития турецкой экономики. Для Турции главным рынком сбыта являются страны Евросоюза; без западных технологий не сможет существовать набирающий силу турецкий ВПК, который в очень большой степени зависит от импорта.

К тому же, шестипартийная коалиция не будет чувствовать себя уверенно, поскольку СМИ, суды и силовые структуры состоят из сторонников Эрдогана. Это означает сложный процесс реформ, чистки, нестабильность. В этой ситуации новые руководители Турции постараются опереться на США и Европу, чтобы предъявить определенные козыри бизнесу, военным и обществу - снятие санкций, положительную динамику отношений, поставки новейшего западного оружия, инвестиции, снижение инфляции и т.д. Запад в обмен, конечно, потребует ослабления связей с Москвой.

При этом, США нравятся планы Турции на Черном море и в Центральной Азии, поскольку они уменьшают там влияние России. Вашингтон может испытывать влияние армянского лобби и это влияет на его планы на Южном Кавказе, но даже и здесь у Турции и союзного ей Азербайджана будут шансы. И конечно, США будут поощрять именно эти направления турецкой политики.

Во-вторых, активная внешняя политика Эрдогана связана не только с его личными субъективными особенностями и идеологией. Она также связана с укреплением экономической, научно-технической и военной мощи Турции на фоне ослабления международного влияния США. Турция сделалась сильнее, а США несколько ослабли. Именно поэтому Турция стала заполнять вакуум на Ближнем Востоке и в других регионах. Анкара станет это делать и дальше, в меру своих возможностей просто потому, что может.

Лавирование между Россией и США входит в число инструментов большой турецкой политики - это способ усиления своего международного влияния и шестипартийная коалиция вряд ли сможет в обозримой перспективе этого избегать. Как по политическим, так и по экономическим причинам, о которых речь шла выше. Другое дело, что субъективные факторы и внутренние противоречия могут повлиять на это продвижение Турции, замедлив его или, наоборот, ускорив.

Таким образом, в случае прихода к власти, шестипартийная коалиция, вероятно, будет больше дистанцироваться от России, чем Эрдоган. А вот насколько масштабными станут перемены - сказать сложно, поскольку здесь действуют разнонаправленные силы. Изменения могут и не быть радикальными.

Кроме того, с большой вероятностью, внешняя политика шестипартийной коалиции станет более осторожной, по крайней мере на несколько лет, поскольку новая власть будет больше заниматься внутренними проблемами и реформами.