Огонь, вода и тяжелые металлы Экоцид как фактор агрессии

В ночь на 6 июня произошел взрыв дамбы на Каховской ГЭС - самой нижней, последней станции днепровского каскада и началось частичное затопление города Новая Каховка (Украина). А к сегодняшнему дню несколько населенных пунктов ниже по течению Днепра оказались под угрозой полного затопления. К тому же, по свидетельствам экологов, в результате наводнения повреждена или полностью разрушена региональная биосистема южной дельты реки. Поля на юге Украины уже в следующем году могут превратиться в пустыни, заявляет украинское министерство аграрной политики. Катастрофа фактически оставила без источника воды 94% оросительных систем в Херсонской, 74% - в Запорожской и 30% - в Днепропетровской областях.

Отрицательные последствия аварии уже отразились на водной фауне региона, фиксируется гибель рыб. Более того, вследствие снижения уровня воды в резервуаре возник риск перегрева атомных реакторов Запорожской АЭС, расположенной на северном берегу Каховского водохранилища. Это угроза тем более велика, что, по словам гендиректора «Укргидроэнерго» Игоря Сироты, вода из Каховского водохранилища может уйти в течение четырех дней. Специалист отметил, что взорванная плотина восстановлению не подлежит, а вода полностью сойдет в Черное море.

Украинская и российская стороны взаимно обвиняют друг друга в диверсии. Но и эксперты пока не могут сойтись в едином мнении относительно виновника случившегося. Есть, правда, еще версия, что дамба обрушилась сама, поскольку уже была повреждена в ходе военных действий и не выдержала напора воды.

Известно несколько прецедентов разрушения речных дамб во время вооруженных конфликтов, и большая их часть имела место во время Второй мировой войны. Причем по злой иронии, на которую горазда история, пожалуй, самым известным и разрушительным был взрыв плотины ДнепроГЭСа, устроенный в 1941 году отступающими советскими войсками. Сделано это было, чтобы не оставлять немцам ценный промышленный объект, причем внезапно, без оповещения гражданского населения и даже подразделений Красной армии, и за считанные часы десятки тысяч людей стали жертвами вырвавшейся на свободу реки. Военная ценность той операции до сих пор подвергается сомнению, поскольку немцы быстро залатали дыру в плотине и оборудовали ее более современными механизмами. Впрочем, это не помешало им самим частично ее взорвать в 1943 году, когда отступали уже войска вермахта. Таким образом, за какие-то семь лет многострадальный ДнепроГЭС дважды восстанавливался из руин. И вот теперь, спустя три четверти века, из-за новой войны снова находится под угрозой уничтожения.

Еще один инцидент Второй мировой произошел в 1943-м: воздушным силам Британии удалось сбросить с низкой высоты специально подготовленные снаряды и взорвать плотины на германских реках Эдер, Мёне и Зорпе. В итоге потоп накрыл более 8000 га территории, волной разрушило свыше сотни промышленных объектов, десятки мостов, несколько аэродромов с самолетами. Наводнение унесло жизни 1600 человек.

В 1944 и в начале 1945 года фашисты, опасаясь высадки десанта союзников, взорвали дамбы и затопили большие площади земли вдоль больших рек и морского побережья Нидерландов.  Под водой оказалась широкая полоса по Рейну - от устья до германо-нидерландской границы, многие низины в Фрисландии. Всего было затоплено более 3,6 тыс. кв. км - примерно столько же, сколько осушено голландцами к концу XIX столетия в результате многовекового упорного труда.

В уже новейшей истории, в 1991 году в Хорватии сербские войска взорвали местное водохранилище, и разлив 641 миллионов кубометров воды привел к гибели тысяч людей.

У нас в Азербайджане тоже имеются гидротехнические сооружения, повреждение которых при военном конфликте может привести к катастрофическим последствиям. И реальная угроза такой катастрофы возникла сравнительно недавно. Уязвимыми в этом плане являются, во-первых, расположенный на реке Кура крупнейший на Южном Кавказе Мингячевирский гидроузел, включающий в себя ГЭС и водохранилище. И за годы оккупации Карабаха армянскими бандформированиями из Еревана не раз грозились сбросить бомбу на Мингячевирскую ГЭС в случае, если Азербайджан предпримет попытку военного решения конфликта. Во время же 44-дневной войны противник действительно хотел воплотить эти угрозы в жизнь: было предпринято несколько попыток атаковать Мингячевирскую ГЭС ракетами, и лишь высокопрофессиональные действия азербайджанских ПВО предотвратили катастрофу регионального масштаба.

Однако обстрел ракетами не единственное средство армянского гидротерроризма. Находящееся в зоне временной ответственности РМК Сарсангское водохранилище на реке Тертер долгие годы использовалось армянами для нанесения максимального ущерба сельскому хозяйству близлежащих районов. К примеру, по указанию преступного сепаратистского режима зимой воду из водохранилища выпускали, затопляя земли и разрушая дороги, а летом, когда люди и сельское хозяйство особенно нуждаются в воде, наоборот, перекрывали ее. В результате за годы оккупации сельским угодьям был причинен серьезный урон, в том числе полностью разрушена система орошения, уничтожена растительность, в биологической структуре земель произошли необратимые процессы. По сей день в регионе наблюдается напряженная экологическая ситуация, заметно сократилось биологическое разнообразие.

За 30 лет оккупации технические сооружения и оборудование на объекте из-за отсутствия техобслуживания оказались в аварийном состоянии, а значит вероятность его разрушения в результате природных бедствий весьма велика. Между тем прорыв на Сарсанге может привести к гуманитарному кризису в регионе и гибели десятков тысяч человек, проживающих в районах вокруг рукотворного озера.

Правда, в последние три года этому гидротехническому сооружению угрожает еще и другая беда - вода здесь стремительно иссякает. Происходит это потому, что сепаратисты, лишившись в результате войны контроля в том числе над гидротехническими объектами, нещадно эксплуатируют Сарсангское водохранилище, поступление воды в которое уже не успевает за объемами ее забора.

Еще одна проблема заключается в том, что по мере высыхания вода образует большие трещины в стене плотины, что также может стать причиной ее разрушения, со всеми вытекающими для региона последствиями.

Но и это еще не все опасности, связанные с ГЭС и водохранилищем. Сепаратисты не раз заявляли, что если Карабах полностью вернется под контроль Азербайджана, они взорвут плотину. То есть само нахождение представителей остатков сепаратистов на территории гидроузла уже представляет потенциальную опасность. Чем реальнее становится неизбежность реинтеграции, тем больше вероятность диверсии.

Но на эту проблему, вполне способную обернуться колоссальной экологической катастрофой, мировое сообщество нисколько не реагирует, в момент становясь глухим и слепым, если речь заходит о Сарсанге или других местах Карабаха с высоким риском экологического бедствия. По меньшей мере изумляет разница в отношении к сходным экологическим угрозам военного характера в разных точках земного шара. К примеру, сразу после взрыва на Каховской плотине лидеры мировых держав поспешили обвинить Россию в экологическом преступлении. Когда же дело касается армянского экотерроризма, прогрессивный и «зеленый» Запад предпочитает отмалчиваться. А ведь речь идет не только о рисках, связанных с гидротехническими объектами, но и о множестве других диверсий армян в отношении окружающей среды Азербайджана. Огромной проблемой остается загрязнение промышленными предприятиями Армении впадающей в Араз реки Охчучай тяжелыми металлами, представляющими опасность не только для речной фауны, но и для здоровья человека. Незаконная вырубка и сжигание лесов также внесли свой печальный вклад в нарушение экологического баланса в регионе. Добавим к этому целенаправленное уничтожение памятников культуры, а во время 44-дневной войны еще и обстрелы мирных азербайджанских городов, и взору любого человека предстанет уродливое лицо армянского фашизма, уничтожающее все живое на своем пути. Однако как правительства мировых держав, так и соответствующие международные организации предпочитают закрывать глаза, уши и рты когда речь идет об экологических бедах азербайджанской земли, зато по первому зову тех же армян чуть не в бой бросаются, дабы защитить их памятники и храмы (по большей части, кстати албанские) от мнимой угрозы.

В условиях лицемерного молчания мирового сообщества становится тем более явно, что защита гидротехнических и прочих объектов является одной из главных стратегических задач нашей страны. Азербайджан будет использовать все имеющиеся у него средства для предотвращения диверсий в отношении стратегических объектов на его территории.

Мы уже отрубили голову гидре армянского фашизма, однако по законам жанра она будет отрастать вновь и вновь. Значит, наш меч должен всегда быть остро отточен и занесен на нужную высоту.