Мифодизайн и реалдизайн как составляющие армянской политтехнологии Размышления Теймура Атаева

На днях с довольно интересным взглядом на современную историю Армении выступил армянский эксперт по энергетической безопасности Ваге Давтян. Так, заявив о наличии в политтехнологии двух важных инструментариев — мифодизайна и реалдизайна — направленность первого он определил «формированием мифов с целью повышения значимости объекта политических технологий (человека, партии, государства и т. п.)». А вот реалдизайн Давтян охарактеризовал «более болезненным для объекта» вследствие намерения привлечь его «в сферу реальности». В свете чего эксперт, подразумевая армянский социум, подчеркнул, что «мы все занимаемся мифодизайном на разных уровнях, продолжая отвергать реальность и думать, что реставрация в любом случае возможна. Но нам нужен настоящий дизайн».

Раскрывая озвученное, путем для «перехода в реальность» он очертил осознание того, что «мы были более или менее, но фактором» исключительно при наличии ситуации, сложившейся в регионе на середину сентября 2023 г., т. е. до осуществления доблестной азербайджанской армией блистательного антитеррористического мероприятия локального характера. С возникшими же на Южном Кавказе новыми реалиями по итогам предпринятых Азербайджаном шагов, как отмечает Давтян, «все коммуникации, международные инфраструктурные проекты и мегарегиональные экосистемы безопасности могут легко обойти Армению. Они и сегодня ее фактически обходят и, уверяю, будут обходить и далее».

В связи с чем эксперт призвал своих соотечественников «перейти в реальность», первоначально обратившись «под микроскопом» к изучению опыта Баку, «о котором мы имеем недопустимо поверхностное представление». А параллельно заняться «самоизучением» в качестве «социосистемы», т. к. непосредственно в армянском обществе «знания о нас также весьма фрагментарны, хаотичны и иллюзорны».

Возможно, если отдельные аналитики данное заявление Давтяна посчитают неимоверно смелым, другие всего лишь проведут параллель к ранее озвученной Николом Пашиняном мысли о наличии в современной Армении «концептуальной дилеммы» с точки зрения осознания, что есть «историческая Армения» (в лице «форпоста»), ратующая за «более большое государство на территории», а что подразумевается под «реальной Арменией» — с точки зрения «механизма обеспечения благополучия собственных граждан на своей международно признанной территории», когда среди «неотделимых элементов благополучия» высвечиваются, в том числе, справедливость и безопасность. Резюмируя сказанное, армянский премьер убежденно заключил о давно сделанном армянским народом выборе в пользу «реальной Армении».

Весьма симптоматично, что по горячим следам произнесенного Пашиняном другой эксперт в сфере безопасности Давид Арутюнов высказался практически в идентичном Давтяну духе, а именно, в контексте необходимости для Армении «новой государственной идеологии», т. к. предыдущая базировалась «на национализме, связанном с карабахским вопросом, и неолиберальной экономике», но первый из этих «столпов» потерял свою актуальность после сентября 2023 г.

Другое дело, в свете посыла Пашиняна «отсечь национализм и сохранить неолиберализм» Арутюнов сослался на отсутствие у премьера «какой-то стратегии», в связи с чем «всё, что он делает или говорит, носит ситуативный характер». Тем самым глава армянского правительства и его окружение «вводят общество в заблуждение, пытаясь убедить социум в том, что отказ от «исторической Армении» принесет мир. К тому же озвучивание Пашиняном цели отказа Армении от роли форпоста не соответствует его политике, направленной «на замену одного покровителя другими». Посему и не просматривается путей «к изменению ситуации», т. к. вместо «системности и стратегии в этом направлении наблюдается лишь тенденция к консервации данных проблем».

Наверное, можно назвать отрадным, что в армянском обществе озвучиваются какие-то теоретические выкладки по поводу перспектив Армении с учетом сложившихся на сегодня в регионе реалий. Однако, как мы видим, практически все они не в состоянии четко и уверенно отойти от тех или иных мифологемических барьеров, т. к. тот же Арутюнов, к примеру, актуализирует подготовку Армении «к военному конфликту». То есть при всех теоретических размышлениях о «новой идеологии» или тактико-стратегических новшествах реваншистские взгляды никуда не улетучиваются. Тонкость же тут в том, что кто-то их озвучивает открыто, а кто-то завуалированно, под прикрытием неких обновленных теорий социального толка.

Хотя, в общем-то, именно данный оттенок как раз является основным в политике официального Еревана, когда, к примеру, за красивыми фразами об обязательности подписания мирного соглашения с Азербайджаном следуют в корне иные шаги, лишь нагнетающие ситуацию на Южном Кавказе. Что происходит абсолютно не спонтанно, в особенности с учетом неоднократного дезавуирования Пашиняном своих же мирных заявлений. Да и, наверное, если уж армянские эксперты актуализируют необходимость развития новой национальной идеи, прежде всего, они сами должны выступить за пересмотр тех положений Конституции Армении, которые фиксируют агрессивные устремления к Азербайджану. В ином случае теоретические потуги о том, правит в Армении мифодизайн или реалдизайн, просто-напросто неактуальны. Аналогичная картина высвечивается и к выкладкам о том, какой тип Армении («историческая» или «реальная») более жизнеспособен и перспективен. Не говоря уже о проектах, рекламируемых в качестве т. н. «перекрестка мира». Когда за мирными декларациями кроются реальные действия, однозначно фиксирующие милитаристские устремления официального Еревана.

Так что продолжаем ждать от наших географических соседей реальных предложений, могущих приблизить подписание мирного соглашения между Азербайджаном и Арменией.