«В случае провала венских переговоров Израиль может нанести удары по ядерным объектам Ирана» Международная панорама на Caliber.Az

Интервью Caliber.Az cо старшим научным сотрудником Института востоковедения РАН, профессором Владимиром Сажиным.

- Владимир Игоревич, какова ситуация вокруг ядерной программы Ирана, готов ли Тегеран к переговорам с Вашингтоном?

- Ситуация вокруг ядерной программы Ирана остается напряженной. На мой взгляд, основным препятствием на переговорах с Вашингтоном является желание иранской стороны получить некие гарантии исполнения новой сделки, причем на годы вперед. Думаю, это сложновыполнимая задача, логично, что нынешний глава Белого дома едва ли может давать какие-то гарантии вместо своего преемника.

- Что представляет собой «временное соглашение» по ядерной программе Ирана, предложенное Россией? И почему оно не устраивает Иран? 

- Речь идет о российском варианте временного соглашения, которое предусматривает ограничение иранской ядерной программы в обмен на частичную отмену санкций. Причем один из вариантов данного соглашения предусматривает постепенное снятие американских санкций и размораживание иранских активов, в том числе на счетах в Южной Корее и Ираке. В свою очередь Иран должен обязаться не обогащать уран до 60%, а уже накопленные запасы высокообогащенного урана перевезти в Россию. При этом в случае выхода Вашингтона из нового соглашения у Тегерана останется право наращивать ядерный потенциал, что фактически станет сдерживающим фактором для США не нарушать данных ими обязательств по иранской ядерной программе. Россия делает все возможное, чтобы убедить Иран пойти на определенный компромисс и согласиться с одной из концепций временного соглашения. Учитывая, что экономика Ирана находится под жесточайшими американскими санкциями, есть небольшой оптимизм в том, что в Тегеране пересмотрят предложенные Россией концептуальные варианты в рамках этого соглашения. Полагаю, данный вопрос в том числе обсуждался в январе текущего года, в ходе первого визита в Москву президента Ирана Эбрахима Раиси с российским президентом Путиным.

- При каких условиях Иран мог бы создать ядерное оружие в среднесрочной перспективе?

- Не думаю, что Тегеран сможет создать ядерное оружие в обозримом будущем. Дело в том, что ядерная сделка, заключенная в 2015 году, в значительной степени минимизировала ядерную программу Ирана в соответствии с требованиями МАГАТЭ и подписанного Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД). При этом, несмотря на то, что программа развивалась, вопрос создания ядерного оружия затормозился. Ведь только в 2019 году, фактически после того, как Трамп вывел США из СВПД в мае 2018 года, Тегеран стал отходить от выполнения обязательств. На сегодняшний день нарабатывается примерно 60%-ный уран. Чтобы вы понимали, с научно-технической точки зрения Ирану до создания оружейного 90%-ного урана осталось не так уж много.

- То есть Иран практически приблизился к созданию бомбы?

- Нет. Чтобы сделать бомбу, нужен именно металлический уран, а по СВПД Ирану запрещалось создавать металлический уран. Когда в центрифугах идет наработка урана, он находится в газовом состоянии, поэтому 90% обогащения недостаточно, чтобы сделать бомбу. А металлический уран в Иране производится с обогащением только до 20%. Но даже металлический уран - это еще не бомба, одного лишь урана для создания ядерного оружия недостаточно. Это долгий процесс. Можно допустить, что в обозримом будущем Иран может наработать 90%-ный газообразный уран, а через пару лет произвести 90%-ный металлический уран. Но даже при такой последовательности ему потребуется еще несколько лет на создание первого ядерного взрывного устройства. А чтобы превратить это взрывное устройство в действующую боеголовку, потребуется еще больше времени.

- Вы сказали, что на данный момент в Иране создана мощная ядерная инфраструктура. А каков был потенциал перед принятием СВПД?

- В 2015 году перед принятием СВПД ядерный потенциал Ирана был довольно значителен благодаря научно-производственной базе, которую разработали иранские ученые-ядерщики. Им удалось создать ядерную инфраструктуру, обеспечивающую полный ядерный топливный цикл (ЯТЦ), начиная от добычи урановой руды до складирования ядерных отходов. На тот период возможности Ирана по созданию ядерного оружия были вполне реальными. В среднем, по данным МАГАТЭ, иранские ядерные производства нарабатывали более 200 кг 3-5%-ного и 15 кг 20%-ного урана ежемесячно.

- Если Иран выступает за реанимацию СВПД, это значит, что он готов к выполнению требований МАГАТЭ?

- Несомненно реанимация Совместного всеобъемлющего плана действий представляет важность для Ирана. По большому счету Ирану не нужен никакой СВПД, ему нужно снятие американских санкций, которые душат исламскую республику. Но снять американские санкции возможно после выполнения Ираном многих требований. Это довольно сложная проблема, поскольку иранцы требуют от американцев гарантий, что США при любой новой администрации не выйдут из СВПД, причем гарантий не на словах, а юридически обоснованных, что вообще невозможно.

- Какой может быть реакция Израиля в случае провала переговоров в Вене по ядерной сделке Ирана?

- Очередной раунд переговоров в Вене по возобновлению СВПД между Ираном и группой государств относительно ядерной программы Ирана проходит также сложно, как и предыдущие. Как я уже отметил, фактически Тегеран требует от США политических гарантий, противоречащих решению экс-президента США Дональда Трампа от 2018 года по одностороннему выходу из сделки с Ираном. Но в Вашингтоне считают это требование «технически невозможным». Я не исключаю, что в случае провала венских переговоров Израиль может нанести удары по ядерным объектам Ирана. Эту идею могут поддержать США и Саудовская Аравия. Именно поэтому российская сторона прилагает сейчас значительные усилия, чтобы минимизировать возможность подобного сценария, реализация которого грозит серьезными последствиями для всех стран региона.