35 потерянных лет Скованность как судьба армянской политики

Ровно 35 лет назад, 13-14 февраля в тогдашнем Степанакерте начались первые митинги армян. Они потребовали от центральной (союзной) власти передачи Армении тогдашней Нагорно-Карабахской Автономной Области (НКАО), входившей в состав Азербайджана.

Последовавшие за этим трагические события, обернувшиеся оккупацией азербайджанских земель, стали своего рода апогеем «армянского проекта». Территориальные приобретения, при всех поправках на международное непризнание, беспрецедентны для армянской истории. Такой подарок был бы невозможен без изначальной отмашки советского/российского руководства.

Армяне еще с 1920-х годов принялись с разной степенью успеха энергично окучивать советских лидеров. Начиная с интриг в Кавбюро, органе, представлявшем тогда ЦК РКП (б) в Кавказском регионе, и заканчивая описываемыми событиями конца 80-х годов. Так, в конце 40-х годов Сталин (тот, который согласно армянскому нарративу «подарил» Карабах азербайджанцам) инициировал для размещения армянских репатриантов с Ближнего Востока депортацию свыше 100 тысяч азербайджанцев из Армении. А вот Хрущев, например, был менее благосклонен к чаяниям армянского народа. Так, на предложение председателя Верховного Совета СССР А.Микояна в начале 1964 года присоединить НКАО к Армении он не без раздражения сказал: «Я готов предоставить 12 тысяч военных грузовиков для переселения армян НКАО в Армению в течение одних суток».

Приход же в СССР к власти либералов во главе с Горбачевым, а в последующем Ельцина в России стал для мирового армянства зеленым светом и благоприятным фоном для реализации проекта «миацума».

Карабах был оккупирован. Совершив это преступление, Армения откусила кусок, который не смогла проглотить. На фоне усиливающегося нефтяным фактором Азербайджана и непримиримой позиции Турции, она практически исключила себя из всех региональных инфраструктурных проектов, отдав свою экономику на откуп российским государственным компаниям.

Стало общим местом удивляться, как армяне променяли Баку на Карабах, потерпев таким образом дополнительное экономическое и политическое фиаско. Армянская община Баку занимала высокое положение в иерархии Азербайджанской ССР, ее члены находились на видных должностях в партийных и государственных органах, в научных учреждениях, на производстве. С исходом из азербайджанских городов и сел армянство потеряло этот громадный социальный и финансовый капитал. Сами армяне используют этот факт как доказательство своей любви и привязанности к Карабаху и неподкупности в вопросах национальной чести. Звучит красиво, однако тут требуется серьезное уточнение. Дело в том, что этот выбор не был определен армянами заранее - в действительности тогда, в конце 80-х гг. прошлого века, армяне пребывали в полной уверенности, что у них все получится, что возможно будет и Карабах взять, и Баку для себя «сохранить». Автор статьи хорошо помнит, как в средней школе некоторые его одноклассники армянского происхождения с апломбом защищали идеи «миацума». Они реально думали, что все обойдется. Но армяне недооценили не только азербайджанцев, которые уже не смогли бы, как раньше, делить с ними хлеб, и подвергли бы их обструкции, но и союзный Центр, консервативной части которого тоже невыгодно было резкое усиление армянства на Кавказе. Гнев толпы беженцев из Армении был искусно (а впрочем, что там искусного) использован спецслужбами Советского Союза для организации известных событий в Сумгайыте, а без малого через два года – в Баку. Произошел исход армян из столичного региона. Примечательно, что большей частью не в Армению, а в РСФСР, Украину и другие республики.

Подобная неспособность просчитывать шаги наперед рано или поздно должна была привести армян к катастрофе 2020 года, в которой по старой привычке они стали обвинять кого угодно, но только не себя. Сколько бы армянские интеллектуалы ни били себя в грудь, уверяя, что все было не напрасно, в армянском обществе так или иначе возникает мысль, что последние 30 с лишним лет их жизни и истории выброшено на помойку. Чтобы успокоить армян, заверим их, что это только частично так - ситуацию можно исправить, правильно оценив минувшие 30 лет и вынеся из них урок. Главный урок, который должна извлечь эта нация – что армяне никогда и ни для кого не были стратегическим партнером. Ими всегда пользовались для решения своих задач, и чем глобальнее была задача, тем большим страданиям подвергался сам армянский народ.

Выход из этого тупика, несомненно, парадоксален для армянского сознания – мир и дальнейшая интеграция с Азербайджаном и Турцией. Но не для того старались зарубежные эмиссары в течение четырех последних столетий, чтобы армяне все так просто решили, сделав подобный выбор.

Впрочем, нельзя сказать, что армяне совсем ничего не поняли. Революция против карабахского клана, случившаяся в 2018 году, ровно через 30 лет после требований «миацума», где-то в глубинах подсознания общества была бунтом против карабахской повестки. Пашинян же - возможный шанс для Армении войти в новую эру, без балласта сверхидей о национальной исключительности. Возможный, потому что Пашинян - феномен двойственный. Будучи упрямым и упертым, он не обладает соответствующей волей в чистом смысле этого слова. Пашинян - пленник двух гордынь, большой и маленькой. Большая гордыня диктует подписать мир и войти в историю, не исключено, ценою карьеры, а может, и жизни. Это логика его судьбы. Точно так же, как скорпион должен жалить, Пашинян должен подписать мир. Сделав это, он исполнит свою судьбу. Но проблема в том, что он требует от судьбы гарантий. Хочет стать армянским Садатом (президент Египта Анвар Садат, подписавший в 1979 г. мир с Израилем и спустя два года убитый фундаменталистами), но при этом не быть убитым. Он желает остаться в истории и остаться в живых. И тут вступает в игру маленькая гордыня, которая шепчет: «Потяни время и останься у власти как можно дольше».

Но сколько еще можно тянуть? Отрезанная от малейшего шанса на влияние в Карабахе, Армения застыла в ожидании десанта французских жандармов и прочих евролазутчиков. В это же время из Кремля доносятся сигналы с намеками на угрозу потери государственности. Сток воды в армянской воронке принимает необратимую скорость. И самая большая трагедия может произойти, если армянский лидер будет устранен, так и не подписав мира, так и не исполнив своей судьбы…