«Для Грузии большое преимущество, что Анкара обладает реальной военной силой» Георги Лабадзе в гостях у Caliber.Az

Грузинский политолог, лектор Тбилисского государственного университета Георги Лабадзе о саммите ЕС, потенциальном членстве Молдовы, Украины и Грузии, сотрудничестве стран Южного Кавказа в интервью Caliber Az.

- В Брюсселе проходит саммит глав государств и правительств стран-членов Евросоюза для рассмотрения ряда актуальных вопросов. Уже известно, что Евросовет принял решение предоставить Молдове и Украине статус кандидата в ЕС, а в случае же с Грузией было подчеркнуто, что необходимо будет решить определенные проблемы. Что вы думаете по этому поводу?

- Во-первых, народам этих стран, чтобы вступить в ЕС, предстоит еще долгий путь, даже при статусе кандидата, что уже ясно для Украины и Молдовы, но не для Грузии. Но я все еще верю, что ЕС в любом случае позаботится о том, чтобы эти страны остались в одной корзине. Поэтому полагаю, что «Большая семерка» обсудит некоторые условия, которые должны быть выполнены и на которые эти три страны должны ответить, чтобы войти в ЕС. Мы знаем, что условием, которое инициировало и подтолкнуло к возможной интеграции этих стран в ЕС, является сопротивление героического украинского народа российской военной интервенции.

Такой шаг, сделанный государствами-членами Евросоюза, инициирован тем, что они в конце концов осознали текущие и будущие угрозы со стороны России и решили помочь Украине, Молдове и Грузии как-то поскорее покинуть орбиту Москвы. Кандидатура в члены ЕС, а затем и членский статус, безусловно, гарантируют перспективу мира и стабильности в этих странах. Кроме того, это сотрет российское влияние в соседстве с ЕС, что является дополнительным преимуществом, которое они получают от нашей возможной интеграции. Поэтому мировые лидеры будут уделять этим вопросам больше внимания, чем раньше, до вторжения 24 февраля.

- Какие еще реформы предстоит осуществить Грузии на пути к статусу кандидата?

- В резолюции Европарламента достаточно четко обозначены 12 рекомендаций, и я считаю, что некоторые из них имеют чрезвычайно важное и решающее значение. Хотел бы сосредоточиться на четырех основных рекомендациях.

Первая: свободная и независимая судебная система, что является невыполнимой задачей для Грузии после восстановления независимого государства;

Вторая: свободные и независимые СМИ;

Третья: защита прав уязвимых групп, таких как нацменьшинства, и внедрение стандартов гендерного равенства;

Четвертая: деолигархизация, означающая диверсификацию экономических и военных ресурсов и недопущение их концентрации в руках одной политической группы, особенно в руках одного человека.

Без реализации этих условий Грузия не выражает реальной воли и мотивации к сближению с Европой. Так что, вероятно, для Европейской комиссии естественно разрабатывать рекомендации в таком стиле.

- Возможна ли нормализация грузино-украинских отношений и при каких условиях?

- Я бы сказал, что, согласно стратегическим, экономическим и личным связям, судьба грузинского и украинского народов заключается в том, чтобы оставаться тесно связанными. Это очень хорошо воспринимается и понимается правительством Украины, поэтому там никогда не упоминают грузинский народ в негативном ключе. Но некоторые комментарии и заявления грузинских официальных лиц испортили ситуацию и поставили под сомнение это прочное партнерство. С другой стороны, заявление военной разведки Украины о возможном содействии правительства Грузии Российской Федерации в обходе санкций и незаконном перемещении товаров также вызвало определенные провокации, поскольку распространялось оно без явных доказательств. Кроме того, грузинские официальные лица с самого начала отказались от визита в Бучу по указанной выше причине, что также еще более осложнило коммуникацию.

Главное беспокойство украинского правительства вызвано жестким заявлением премьер-министра Грузии, утверждавшим, что Украина наказана Россией, причем без указания и упоминания РФ как агрессора. Так что гнев украинского народа и правительства закономерен. Что нам нужно, так это не быть, по крайней мере, провокационными. Но главная проблема в том, что в какой-то момент грузинское и украинское правительства перестают разделять свой абсолютно одинаковый интерес к России.

В случае с Украиной все карты открыты, она находится в открытой войне с Россией. Что касается грузинского правительства, то оно пытается хоть как-то сохранить временный и хрупкий мир даже за счет национального суверенитета и возможности сблизиться с западной системой безопасности. Оно намерено использовать новое окно, которое предлагает Украине и другим странам, находящимся под угрозой, поддержку союзников с различными программами помощи, включая закон о ленд-лизе от 2022 года. Кроме того, правительство Грузии, увеличивая темпы торговли с РФ начиная с 2015 года, пытается не потерять своих грузинских избирателей, привязанных к российской экономической системе. Ну и поскольку интересы больше не такие, как раньше, у нас могут быть некоторые временные проблемы с сотрудничеством. Однако я верю, что периодически это будет меняться, так как подавляющее большинство населения Грузии выражает поддержку и солидарность с Украиной, и правительство должно следовать этому, иначе столкнется с проблемами, как это было во время уличного протеста в Тбилиси 20 июня.

- Давайте поговорим об отношениях Тбилиси с Баку и Анкарой. На каком уровне они сегодня?

- Каким бы ни был уровень этих связей сегодня, ожидаю, что он будет повышен, сотрудничество укрепится, а условия безопасности будут согласованы. Для Грузии Турция является единственной граничащей с НАТО страной, что для нас реальное преимущество, поскольку Анкара обладает значительной военной силой. Грузия как страна живет под постоянной угрозой военного нападения со стороны России, а это значит, что мы должны иметь более тесную связь с турецкими военными и представителями силовых структур, которые могут оказать нам определенную помощь в случае эскалации. Твердо знаю, что Турция и Азербайджан с большим энтузиазмом относятся к Грузии как к суверенному государству с достаточным военным потенциалом, потому что обе страны имеют более или менее одинаковые региональные интересы. Вот почему, если Грузия начнет дискуссию, Турция, скорее всего, положительно отреагирует на более широкое сотрудничество в военной сфере, разведке и безопасности.

С Азербайджаном и Турцией грузинское правительство должно поддерживать уважительные отношения и исключить любое давление или неудобства между нами. Например, очень важно, чтобы правящая партия Грузии не использовала вопросы границы однобоко, что может привести к ухудшению отношений.

- Что касается вступления Грузии в НАТО, можете что-нибудь прогнозировать?

- Увы, не могу сказать об этом ничего положительного. В последний раз западные политические круги рассматривали перспективы Грузии в НАТО в 2019 году, когда бывший генеральный секретарь Андерс Фог Расмуссен предложил кипрскую модель интеграции Грузии в альянс, что означает интеграцию с де-факто контролируемыми территориями, без оккупированных Абхазии и Цхинвальского региона. Конечно, война в Украине создала возможности, которых раньше не было в плане повышения потенциала безопасности, но это ситуация, которая требует бдительности и действий.

Но кроме того, членство в НАТО выглядит еще более сложным процессом, чем сам статус членства в ЕС, потому что даже Швеция и Финляндия могут сомневаться, станут ли они членами на Мадридском саммите. Напоминаю, что это страны, не имеющие обязательств в области безопасности, обладающие достаточным военным потенциалом и готовые бороться с возможным захватчиком. У нас же все совсем иначе. Мы находимся в ситуации, создающей настоящие неприятности для НАТО, в которой никто не хочет действовать вместо нас, а мы еще недостаточно к этому готовы. Так что у меня нет никаких положительных ожиданий в ближайшем будущем для подобных прогнозов.

- Заместитель помощника госсекретаря США Кара Макдональд во время недавнего визита в Тбилиси заявила, что привезла из Вашингтона послание, в котором выражается «глубокая обеспокоенность демократической траекторией Грузии». Что, по-вашему, так беспокоит США?

- Если вы человек, который заходит на сайт грузинского парламента и смотрит на процесс голосования по законопроектам, то у вас обязательно возникнет огромный вопрос о грузинской демократии. Дело в том, что есть голоса всего 76-80 человек, которых представители правящей партии заставили отреагировать на формальную процедуру. Это все. Этот процесс полностью партийный, противоречит принципам демократической республики, а политические меньшинства не разделяют даже упрощенных их идей. Это реальная угроза и даже порождение авторитаризма. Когда представители правительства США говорят о снижении уровня демократии, мы должны внимательно следить за их высказываниями. Например, в 2012 году правящая партия сформировала коалицию, в которую вошли несколько партий. В 2016 году они были более однородными, но все же в правительстве несколько разных групп.

А с 2020 года у всех членов правящей партии единое мнение, как будто у них во всем схожее мышление. Кроме того, реальные нападки на основную оппозиционную партию, на свободу выражения мнений, в том числе по поводу тюремного заключения бывшего президента и возможное дело о психологическом давлении на него, действительно вызывают озабоченность. Резко ухудшает ситуацию и тюремное заключение директора крупной оппозиционной телекомпании, особенно когда выдвинутые против него обвинения неубедительны и не отвечают самой сути законности. Так что эта глубокая озабоченность имеет и политические, и социальные, и правовые основания, которые необходимо устранять, приближаясь к стандартам деполяризации и консолидации политических кругов.

Но этого не следует ожидать от нынешней правящей партии, потому что такая консолидация может плохо сказаться на ее силе и авторитете, которые ее представители никогда не захотят направлять на благо страны.