Об охране памятников архитектуры Баку: у семи нянек дитя без глазу Эльбай Гасымзаде отвечает Caliber.Az

Защита архитектурного наследия Баку, домов и построек, отличающихся изысканными формами, лепниной, скульптурами и дерзким полетом творческой мысли, имеющих важное историческое, культурное и духовное значение для столицы, волнует каждого, кто неравнодушен к нашему городу. Это наследие, оставленное нам предками, наследие, которое мы обязаны сохранить и передать нашим детям и внукам. Но все ли гладко в этой сфере? У общества возникают неприятные для чиновников вопросы – как при наличии стольких контролирующих структур мы теряем уникальные дома и постройки, на месте которых возводят невзрачные стекляшки?

Чтобы ответить на них, Caliber.Az побеседовал с заслуженным архитектором республики, председателем Союза архитекторов Азербайджана, бывшим главным архитектором Баку, заведующим кафедрой Азербайджанского университета архитектуры и строительства Эльбаем Гасымзаде.

- Эльбай муаллим, как относились к охране памятников архитектуры раньше?

- В Азербайджане к памятникам архитектуры и культуры всегда было особое отношение. Я очень хорошо помню, как в 70-е – начале 80-х годов ХХ века, когда республикой руководил Гейдар Алиев, это было одним из приоритетных направлений его созидательной деятельности. В начале 80-х в Грузии были начаты большие работы по восстановлению и реставрации старого Тбилиси, и Гейдар Алиев, узнав об этом, дал поручение двум секретарям ЦК – Кямрану Багирову и Фуаду Мусаеву – собрать группу специалистов и направить в Грузию. В нее вошли Расим Гасанович Алиев, я совсем еще молодой, 33-летний, Таир Абдуллаев, Евгений Кирьяшов, Санан Султанов, которых, увы, уже нет в живых. Нас хорошо встретили, Шеварднадзе лично принял…

В Грузии уже была создана структура для защиты памятников. И по возвращении в Баку Гейдар Алиевич поручил создать аналогичную структуру. И я две недели писал в ЦК партии положение о структуре по охране памятников – обязанности, права и т.д. И в результате был создан Государственный комитет по охране памятников истории и культуры Азербайджана, который просуществовал до начала 90-х годов. Последним председателем комитета был заслуженный архитектор Фахраддин Миралаев. Потом по рекомендации Совета Европы начали сокращать административную структуру правительства, Госкомитет ликвидировали и на правах Главного управления передали в Министерство культуры. Там это главное управление возглавлял Ризван Байрамов, прекрасный человек и образованный специалист. Но, к сожалению, потом понизили статус Главного управления до обычного отдела. Естественно, работа пошла не очень хорошо, Ризван Байрамов ушел из министерства. Затем отдел и вовсе слили с отделом капитального строительства, на базе чего в результате создали Государственную службу по охране, развитию и восстановлению культурного наследия при Министерстве культуры Азербайджана...

- В чем суть проблемы?

- Сегодня памятники истории и культуры находятся в подчинении нескольких ведомств. Большая часть памятников - в ведении Министерства культуры. Часть передали Государственному агентству по туризму, чтобы оно могло зарабатывать средства от посещения памятников, организации объектов, экскурсий и т.д. Часть памятников, таких как заповедник «Ичеришехер», находится в непосредственном подчинении Кабинета министров и никак не зависит от Минкультуры.

Это приводит к разночтениям в подходах. Например, возникает проблема с каким-то памятником, и Минкультуры говорит, что он находится не на его балансе, а в подчинении Госагентства по туризму. То, в свою очередь, может сказать, что на его балансе только половина памятника. Это недопустимо, за все памятники должен отвечать конкретный орган…

Азербайджан вообще одна из немногих стран, в которых государство целиком и полностью взяло на себя все вопросы сохранения культурного наследия. Эта программная деятельность является одной из приоритетных в деятельности президента Ильхама Алиева и первого вице-президента Мехрибан Алиевой. В других странах государство лишь контролирует, направляет, наказывает в случае нарушений, но восстановление, реставрация, сохранение и эксплуатация памятников - это функция частных структур. То есть любой гражданин или организация могут взять в аренду памятник или приобрести в частную собственность. Но с ним заключается договор, в котором подробно записано, что можно и что нельзя, вплоть до сохранения дверных ручек и защелок на окнах. И никто не может нарушить договор, иначе – уголовная ответственность.

У нас есть закон, по которому памятники государственного значения – к примеру, Девичью башню или дворец Ширваншахов – приватизировать нельзя, местного значения - можно.

- Что вы предлагаете для исправления ситуации?

- На мой взгляд, это нужно централизовать, возможно, создать Государственный комитет по охране памятников истории и культуры (на базе существующей Госслужбы по охране, развитию и восстановлению культурного наследия) и передать на его баланс, под охрану все памятники архитектуры и культуры без исключения.  Безусловно, памятники могут быть на договорных условиях переданы в пользование и Госагентству по туризму, и Минкультуры, и Минобразования, да кому угодно, пусть эксплуатируют их и часть средств пойдет на содержание памятника. Давно уже пора избавить государство от этой обузы. Нигде в мире государство не тратит бюджетные средства на содержание памятников – это делается за счет меценатов, спонсорства. Государство должно выполнять функции контроля за состоянием и использованием памятников.

- Если я вас правильно понял, вы уверены, что нынешняя Госслужба по охране, развитию и восстановлению культурного наследия при Минкультуры Азербайджана по разным причинам не справляется полностью с поставленными задачами?

- Госслужба не располагает нужным количеством специалистов. Вот недавно произошла история. Обратился ко мне коллега с жалобой на то, что ломают бывший дом культуры имени Шаумяна, нынешний Дом культуры в Хатаинском районе, рядом со станцией метро «Хатаи». Там разрушили башню здания, пристроили к нему какой-то сарай и открыли в нем ресторан! А ведь этот дом построили великие архитекторы-конструктивисты братья Веснины.

Я вмешался, поднял шум, обратился в Главное управление архитектуры и строительства Баку, Госслужбу, они сказали мне: «Да, сейчас все исправим!». Инспекция четыре дня искала это здание! Через четыре дня присылают мне фотографию дома культуры завода «Нефтьяг» на проспекте 8 Ноября, где сейчас телеканал CBC, и спрашивают – это то самое здание?

То есть в Госслужбе не нашлось человека, который знал бы, о чем идет речь, знал, где этот памятник расположен! Не нашлось человека, знающего Баку.

Выяснилось, что здание приватизировано, вот владелец и ломает его. Это в корне неправильно! Ну и что, что здание приватизировано? Владелец должен был знать, что приватизировал памятник архитектуры, который необходимо беречь. Каждый гражданин должен понимать, что памятники архитектуры - это наследие, которое мы обязаны сберечь и передать внукам. Пока люди не поймут это, ни одна государственная машина не сможет справиться с этой задачей эффективно. Нужна агитация, пропаганда, телепередачи, а не шоу, где все визжат.

- Но есть ли у нас достаточное количество специалистов по охране памятников и истории архитектуры?

- Есть прекрасные специалисты – профессор Гюльчохра Мамедова, Сабина Гаджиева, Захида Мамедова, Ризван Байрамов, Фахраддин Миралаев и другие. Надо привлекать их. Сегодня Госслужба по охране, развитию и восстановлению культурного наследия не укомплектована специалистами, там мало людей, знающих предмет глубоко. Они приглашают молодежь, в том числе выпускников нашего университета.  У нас есть специальность «Реставрация». Это ребята с базовыми знаниями, но без опыта. А чтобы они через пять лет стали опытными специалистами, им нужны взрослые, знающие наставники. Их же не привлекают, говорят: «Ему уже 60 лет, зачем он нужен?». Нужен, если у человека есть знания и готовность обучать молодежь. Сам же по себе он не научится тонкостям профессии.

Проблема стоит остро. Есть хорошая русская пословица «У семи нянек дитя без глаза». В нашем случае нянек поменьше, но тем не менее. Каждое ведомство делает работу по-своему, у каждого свои подходы. При этом специалистов мало. Меня это очень тревожит. В обществе есть большое недовольство отношением к памятникам. Плохо охраняются памятники даже государственного значения, я уж не говорю про памятники местного значения. Очень много претензий к Списку охраняемых государством памятников истории, культуры и архитектуры Азербайджана, утвержденному в 2001 году. С тех пор я уже 20 лет слышу разговоры о новом списке, но толку нет.  Есть очень много зданий, построенных в 70-80-е годы ХХ века, они тоже стали значимыми для страны и тоже должны быть внесены в список. Почему, к примеру, отель Four Season или Олимпийский стадион в Баку не могут войти в список памятников? Ведь памятник — это не только то, что построено 100 лет назад, но и то, что может представлять материальную культуру нации.

- Как в идеале должна быть построена работа по охране памятников?

- Каждому инспектору выделяется своя территория, на которой он должен ежедневно ходить – мониторить и вовремя выявлять нарушения. Построить работу именно так очень важно. Несколько лет назад я был в Мадриде, где встретился с главным архитектором столицы Испании. Мы долго беседовали. Это был человек в совершенно невменяемом состоянии, очень нервный, и я его прекрасно понимал, так как сам 12 лет являлся главным архитектором Баку, выполнял ту же работу (правда, он был еще более ненормальным, чем я тогда). Я спросил – сколько у него сотрудников? Он сказал 2000. А у меня в управлении было 250. Хотя Баку и Мадрид одинаковы по населению. И часть из этих двух тысяч подчиненных испанца были именно инспекторами, которые ответственны за несколько кварталов города.

А в Барселону я попал во время празднования в мэрии 150-летия генерального плана. И все это время он выполняется! А у нас 7 генеральных планов Баку начиная с 1920 года. И все равно мы все время сталкиваемся с казусами и неожиданностями. А в Барселоне новые кварталы на новых территориях строятся по тому же генплану.

- Возникает резонный вопрос: почему же у нас не так, как в Испании?

- Задам встречный вопрос: назовите мне хоть одного человека, наказанного за нарушение закона о защите памятников истории и культуры? «Дом с атлантами», другие дома сломали – кого-то посадили? У нас до недавнего времени в списке охраняемых государством памятников истории, культуры и архитектуры Азербайджана было 200 зданий, которые уже давно снесли! Кто-то наказан за их снос?

Другой момент – назовите мне хоть одного крупного азербайджанского предпринимателя, который пришел и изъявил желание безвозмездно отремонтировать, восстановить за свои деньги то или иное архитектурное здание? Кроме Фонда Гейдара Алиева никого не найдете, кто бы занимался такими благими делами. Все висит на шее государства! А предприниматели переводят деньги за рубеж. На словах все патриоты, а проявить патриотизм таким способом не хотят. Есть масса архитектурных зданий, нуждающихся в реставрации. Минкультуры может отремонтировать два-три в год, в основном знаковые сооружения, а остальные?

Вот сейчас в освобожденной Шуше государство реставрирует здания. А почему в этой работе не помогают меценаты? Ведь в свое время те же Гаджи Зейналабдин Тагиев, Муса Нагиев, Муртуза Мухтаров и другие меценаты подарили Баку, народу множество зданий. То есть сейчас у нас меценатство в зачаточном состоянии… Хорошо, Фонд Гейдара Алиева проводит такую масштабную работу, являясь примером для других.

- Эльбай муаллим, как человек, родившийся и выросший в Баку, не могу не задать следующий вопрос: почему так много небольших древних мечетей на Абшероне пребывает в полуразрушенном состоянии, некоторые так и вовсе превращены в свалки, куда местные жители бросают кульки с отходами?

- Все идет от бездуховности. На словах все веруют в Аллаха, а Бог должен быть в сердце. Если он в сердце, если есть вера, никто не бросит мусор в мечеть, пусть даже и нефункционирующую. Мы справедливо говорим – армяне свиней держали в мечетях… Но разве тут тоже армяне бросают мусор?

Другой вопрос, а почему эти древние мечети заброшены? Ведь у нас есть целое Управление мусульман Кавказа, которому поступают пожертвования верующих, в том числе из-за рубежа, и поддержка государства есть, это не бедная структура. Почему оно за свои деньги не восстанавливает эти мечети, не дарит их верующим, назначая своего ахунда? Ждет, когда президент обратит внимание, когда государство сделает это? Такого не должно быть!

Или, например, в бакинских поселках много состоятельных предпринимателей. Почему они не соберутся и не скажут – давайте все вместе отремонтируем древнюю мечеть в поселке, ведь ее построили наши предки!? Что мешает?

- До сих пор в нашем обществе, особенно в среде творческой интеллигенции, не утихают споры о том, что необходимо было сохранить памятники Мешади Азизбекову, Газанфару Мусабекову, Алеше Джапаридзе и т.д. Если оставить в стороне политические моменты и подойти к ним с точки зрения архитектуры и скульптуры, это действительно были красивые памятники и монументы, с прекрасной композицией. Так, за создание памятника Азизбекову скульптор, народный художник Токай Мамедов в 1978 году был удостоен Государственной премии СССР. Говорят, что скульптуру Азизбекова, к примеру, можно было перенести в парк советских памятников. Как вы к этому относитесь?

- Знаете, в истории Франции наиболее кровавая личность – это один из лидеров революции Максимилиан Робеспьер, другого такого политика кровавого не было. Но памятник Робеспьеру стоит в центре Парижа до сих пор. История государства – это не только написанные книжки, это еще и атрибутика, по которой ее можно проследить. По поводу конкретно памятников Азизбекову и Нариманову могу вам рассказать такую историю. В начале 90-х была создана комиссия по топонимике, она занималась переименованием улиц столицы. Председателем был покойный Бахтияр Вахабзаде, его заместителем – я, как главный архитектор Баку. Ряду улиц тогда по моей инициативе вернули дореволюционные названия, потом их вновь переименовали... На одном из заседаний возник вопрос о сносе памятников Нариманову и Азизбекову. Наримана Нариманова обвинили в том, что он отдал армянам Зангезур. Нариманова защитил тогдашний адепт Народного фронта Сабир Рустамханлы, который назвал его настоящим азербайджанцем, и заявил, что тогда и Эльчибея нужно повесить, ведь он отдал половину Азербайджана.

Я заступился за Азизбекова, сказав, что если бы он не был среди 26 комиссаров, то Джапаридзе, как председатель ЧК, всех азербайджанских интеллигентов расстрелял. Кроме того, Мешади Азизбеков был первым азербайджанцем, получившим высшее образование инженера-нефтяника, весьма позитивным человеком… Тогда, в 1992 году, удалось сохранить памятник. Но в 2009 году ночью его снесли… Зачем это сделали – я не знаю.

Была идея – сделать в Монтинском парке уголок, музей истории, и собрать там демонтированные памятники Карлу Марксу, Газанфару Мусабекову, Алеше Джапаридзе, Мешади Азизбекову, Ивану Фиолетову, Сергею Кирову, Владимиру Ленину и т.д. Но потом она заглохла, ведь большинство памятников из ценной бронзы, и их пустили на металл, некоторые стояли долгие годы во дворе Баккомунхоза, где они сейчас – не знаю…

Вообще ничего сносить не нужно было. Понятно, Ленин, Киров, памятники им были в знаковых местах. Но остальные памятники необходимо было оставить на своих местах.

- Недавно у памятника Натаван возле кинотеатра «Азербайджан» я увидел, как весь первый этаж расположенного справа прекрасного архитектурного здания загорожен конструкциями кафе, а вход в здание превращен в узкую лазейку. Весьма показательный пример отношения к подобным памятникам истории…

- Если не ошибаюсь, это дом Шамси Асадуллаева, очень красивое здание… Вы знаете, подобные кафе есть и в Париже, сделаны они из очень легких конструкций. Есть понятие сезонной уличной торговли, оно и в советское время было. Но в Париже держат их открытыми до глубокой осени, а у нас они закрыты стеклом постоянно – летом из-за жары и кондиционера, зимой - потому что холодно. Это вопрос культуры. Ведь владельцы подобных кафе должны были подумать заранее – вот есть прекрасное архитектурное здание, мое кафе будет рядом, как сделать так, чтобы оно своим видом не изуродовало его? Он должен был обратиться к хорошему архитектору, который бы сделал качественную конструкцию, гармонично стоящую рядом с архитектурным зданием. Все надо делать профессионально, интеллигентно, с любовью к тому, что ты делаешь.

Но другой вопрос – потребности заказчика. У нас есть прекрасные архитекторы, которые впихивают в исторически сложившуюся застройку здания, которые убивают всю архитектурную среду вокруг. Когда спрашиваешь у них: «Как ты мог это сделать, понимая, что так нельзя?», они отвечают: «Место я не выбирал, меня заставил заказчик». Это все патриотизм, личная культура человека. К сожалению, сейчас главенствует материальность, а не духовность. Без денег жить невозможно. Но нельзя забывать, что деньги придумал сатана, а духовность нам дал Создатель.

- Простой пример – две «стекляшки» недалеко от бани «Фантазия» в историческом районе…

- Вот поэтому я так хочу создания Центрального района, дабы не допустить подобных случаев. Кстати, «стекляшки» в Баку вообще нельзя строить – зимой наш ветер хазри обледеняет это здание, а летом солнце согревает. Представляете, каковы затраты на отопление и охлаждение здания? Заказчик это понимает потом, но архитекторы-то должны сказать свое мнение…

Другой пример – почему изо всех ливневых решеток на улицах Баку, извиняюсь, воняет? Потому что строители новостроек не утруждают себя прокладкой новых канализационных линий, а просто присоединяют канализацию домов к ливневой канализации (что легко сделать из-за большого диаметра ее трубы). А этого делать категорически нельзя, потому что она сливается напрямую в море без очистки! Вот в чем проблема! Нет подземных гаражей. Есть понятие «антропогенные нагрузки» - в квартале жило 15 человек, теперь живет 500.

- Часто у нас критикуют дирекцию заповедника «Ичеришехер», говорят, что там много несуразных построек, а кафе построены впритык к крепостной стене…

- Если говорить о стене, то там кафе из металлических конструкций. Мои рекомендации оставить 1,5 метра отступа от крепостной стены и поставить туда столики не осуществились, потому что ни сужать дорогу, ни уменьшить число мест и столиков в кафе (уменьшив ширину зала) не захотели. Надо было оставить больше места от стены.

В целом «Ичеришехер» стало средоточием внимания достаточно влиятельных и состоятельных лиц. А они трудноуправляемы. И когда мы критикуем дирекцию, то справедливости ради должны понимать, что она часто сталкивается с ситуацией, когда не в состоянии что-либо изменить.

- В целом не поздно ли бить тревогу? Многое уже построено, не снесут… То же с историческими памятниками – даже на здание Бешмертебе пристроили какие-то купола, которых на нем никогда не было…

- Это сделал архитектор, а не прораб. И чем он думал, уродуя первое пятиэтажное здание в Баку? Ему заплатили – он сделал. Чистый китч…

Мне ведь тоже предлагали построить здание на месте бани «Фантазия», которую намеревались снести. Я отказался, поднял шум, и благодаря господину президенту здание стоит. Не знаю, что с ним будет дальше, но пока оно стоит.

Все самое плохое в отношении памятников делают люди. Хочу сказать, что охрана памятников архитектуры беспокоит каждого бакинца. Ведь сегодняшнее состояние этого процесса вызывает тревогу. Глава государства и первый вице-президент делают конкретные шаги для укрепления этой позиции, для улучшения отношения к архитектурному наследию, для его сохранения, восстановления и реставрации. Но проблем в этой сфере много и их нужно решать, причем незамедлительно. Пока каждый – от чиновника до продавца – не будет иметь трепетного отношения к архитектурным памятникам, не будет помнить, что все это представляет культурно-историческое наследие его народа, государству не изменить ситуацию коренным образом.