Тихий разговор в Берлине Недосказанность и двусмысленность Хачатуряна

В конце прошлой недели находившийся в Берлине по случаю открытия Специальных Олимпийских игр президент Армении Ваагн Хачатурян на встрече со своим немецким коллегой Франк-Вальтером Штайнмайером сделал любопытное заявление. По сообщению пресс-службы армянского президента, Хачатурян подчеркнул, что «Ереван тверд в своей позиции достичь стабильного и долгосрочного мира в регионе Южного Кавказа и готов без предварительных условий установить добрососедские и урегулированные отношения со своими соседями».

Напомним, что последним значимым прогрессом в переговорном процессе стало признание Арменией в мае территориальной целостности Азербайджана. А в конце того же месяца премьер-министр Никол Пашинян сделал важный шаг навстречу установлению мира, громогласно подтвердив, что Карабах - это Азербайджан. «Территория Азербайджана площадью 86,6 тыс. кв. км включает в себя Нагорный Карабах», - подчеркнул он. Однако сделав это заявление, армянский премьер сразу же выдвинул предусловие: «Вопросы прав и безопасности армян Нагорного Карабаха должны обсуждаться между Степанакертом (Ханкенди – ред.) и Баку, при этом нужны международные гарантии».

Известно, что подобной уловкой Ереван и, что не менее важно, его покровители пытаются столкнуть реинтеграцию армян Карабаха с практической плоскости, вновь отдав процесс диалога Баку с армянской общиной Карабаха на пережевывание не таких уж бескорыстных международных структур, включая вооруженных миротворцев, что затянет реинтеграцию на длительное время. Периодически повторяющиеся провокации Еревана на условной границе и в самом Карабахе, где задействованы армянские бандформирования, как и прежде, нацелены на изменение реальности на земле, чтобы вынудить Баку ослабить хватку. Своих планов Армения «достигла» лишь отчасти - реальность на земле и впрямь изменена, только в пользу не Еревана, а Баку, заставляя армянские власти с поникшей головой принимать позицию Азербайджана. Не случайно именно после установки ППП «Лачин» начались конкретные подвижки в переговорном процессе, в частности на встречах в Вашингтоне и Брюсселе. Так что предусловие о диалоге Баку с Ханкенди с международным участием – практически последняя соломинка, за которую цепляется Ереван.

А вот теперь – заявление Хачатуряна. Что это? Неужели официальный отказ от озвученного ранее предусловия? Вполне возможно, учитывая нахлобучку, устроенную нашей армией любителям пострелять на условной границе.

Однако и тут все может быть не так просто. Заявление Хачатуряна, как видно, относится как к Азербайджану, так и к Турции. Если раньше Ереван сигнализировал Анкаре об отсутствии каких-либо предусловий для нормализации турецко-армянских отношений, то теперь этот подход применяется комплексно - к обоим тюркским государствам. Или это нам только кажется?

Ведь зная особую страсть армянских элит к низкопробной софистике, так и подмывает заподозрить неладное. Например, завтра Пашинян может заявить, что речь вообще-то шла об Азербайджане, который выставляет предусловия, или же, что Хачатурян говорил об отсутствии предусловий только по отношению к Турции, и даже сошлется на запятую, разделяющую фразу на две части – первую, о долгосрочном мире, и вторую, о нормализации отношений (хотя даже и в этой части говорится о соседях во множественном числе). Есть и вероятность, что Пашинян отречется от слов Хачатуряна, заявив, что не уполномочивал его говорить что-либо об условиях гипотетического мира.

И тем не менее общий контекст фразы больше указывает на готовность обсуждать мир без предусловий. А что касается должности президента Армении, то хоть она и вправду больше церемониальная (как и в Германии), но все же и определенный вес его слова, бесспорно, имеют.

Все это дает ощущение некой подвижки. Тем более интересно, что дело происходило в Берлине: Германия в контексте армяно-азербайджанского урегулирования – страна не простая. С одной стороны, немецкий истеблишмент нельзя однозначно назвать до конца объективным по отношению к Баку - ее политики, как либерального, так и христианского толка, все еще склонны видеть Армению своеобразным форпостом Европы на Кавказе.

С другой стороны, в Германии нет мощной армянской диаспоры, и вообще она не вовлечена в то длительное культурно-идеологическое, не побоюсь этого слова, соитие, которое переживают Франция с Арменией. Вдобавок, Германия связана с Азербайджаном крепкими деловыми отношениями. И наконец, у Берлина имеется целый ворох противоречий с Парижем. Проблемы возникают как по болезненному вопросу лидерства в ЕС и ревности Парижа к единоличным экономическим акциям Берлина внутри организации, так и в видении военного сотрудничества: Германия явно не желает осуществлять совместные с Францией проекты, предпочитая укреплять связи с США.

Вообще немцы без непомерной гордыни, отличающей французов, больше склонны двигаться в фарватере американской внешней политики. И это еще один аргумент в пользу если не первой, то особой партии немецкой скрипки в южно-кавказском урегулировании – ведь именно Вашингтон очень активно продвигает мир на Кавказе. Так что подыгрывая американцам, немцы зарабатывают очки и себе - став локомотивом мирного процесса внутри ЕС, Берлин не только повысит свой международный авторитет, но и, что не менее важно, вновь заявит о себе как о символическом лидере Европы. И здесь, кроме неофициального статуса страны, играют роль и амбиции канцлера Германии Олафа Шольца, которого, похоже, отличает чуть не экзистенциальное, как сказали бы армяне, неприятие Макрона.

«Макрон любит пространные речи и витиеватые фразы, а Шольц, как и Меркель до него, предпочитает предметные обсуждения без лишних разглагольствований. Однако с Меркель французский лидер всегда мог найти компромисс. С Шольцем это, кажется, стало сложнее», - как-то написало об отношениях двух европейских лидеров агентство Bloomberg.

Итак, в практической области внутри Евросоюза Олаф Шольц уже достаточно дистанцировался от Макрона. Теперь, пожалуй, Германии нужен громкий успех на международном поле. И мир на Южном Кавказе – прекрасный для этого шанс. И кажется, Берлин решил им воспользоваться. Тем более что, хоть Германия и не сестра Армении, однако наверняка имеет в Ереване свои рычаги влияния.

Штайнмайер отметил, что Берлин ценит усилия Еревана по достижению мира в регионе, а также придает важность заявлению Армении о признании территориальной целостности Азербайджана, что «является существенным шагом для дальнейшей нормализации отношений». Он даже отметил, что Германия содействует нормализации отношений Армении с Турцией.

Что ж, все это внушает, как говорят дипломаты, осторожный оптимизм.

Беседа двух тихих людей в Берлине не вызвала громкого резонанса в армянском обществе. То ли оно ее недооценило, то ли вступило в фазу принятия неизбежного.