«Тегеран не хотел и не ожидал победы Азербайджана в Карабахе» Профессор Сажин на Caliber.Az

Интервью Caliber.Аz со старшим научным сотрудником Института востоковедения РАН, профессором Владимиром Сажиным.

- Как вы считаете, в чем основная причина обострения отношений между Ираном и Азербайджаном?

- Причин для обострения отношений между Тегераном и Баку несколько, но главная из них заключается в усилении позиций Турции на Южном Кавказе. Анкара проводит активную политику в регионе и это является предметом серьезного недовольства Тегерана. Турция и Азербайджан имеют союзнический договор, который был недавно подписан и уже две страны де-юре скреплены этим документом. Это, конечно, не входит в планы Ирана, поскольку он сам стремился укрепить свои позиции на Южном Кавказе, который столетие назад контролировался полностью Персией. Теперь же ситуация меняется и Иран не может спокойно смотреть на усиление позиции Турции в этом регионе.

После исламской революции Иран постоянно предпринимал шаги по укреплению своего влияния, в том числе религиозного, на население Азербайджана. Но, несмотря на довольно серьезную религиозную пропаганду, планы исламских властей Тегерана не были реализованы в Азербайджане, и это также вызывает недовольство в ИРИ.  

Тут же нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что в Иране проживает много этнических азербайджанцев, данные по этой статистике разные, тем не менее международные организации насчитывают около 16 млн человек и это серьезная цифра. В Тегеране очень опасались, что безусловная победа Азербайджана в прошлогоднем конфликте может подвигнуть иранских азербайджанцев заявить свои права на получение серьезной автономии. Совершенно очевидно, что Тегеран не хотел и не ожидал победы Азербайджана в Карабахе, тем более в союзничестве с Турцией.

Следующий момент тоже важен. Баку имеет хорошие отношения с Израилем. На протяжении многих лет развиваются торговые связи и военно-техническое сотрудничество между двумя странами. А Израиль является одним из главных военных, политических и идеологических противников Исламской Республики Иран, которая, пожалуй, единственная страна в мире, не признающая даже возможности существования еврейского государства. Да, многие арабские страны не имеют дипотношений с Израилем, но все-таки они не доходят до такой крайности как Иран. Если, конечно, не считать союзников Ирана - террористические организации «Хезболла», «Хамас», «Исламский Джихад». Иран - единственная страна, которая столь негативно настроена к Израилю. Тесные отношения между Азербайджаном и Израилем вызывают очень сильное недовольство в Тегеране, и это тоже стало одной из причин напряженности, потому что большая часть вооружений в ВС Азербайджана имеет израильское происхождение. Более того, в Тегеране очень обеспокоены тем, что Израиль может использовать военные базы на территории Азербайджана для удара по Ирану.

- Поэтому Иран открыто поддерживает Армению?

- В Первой Карабахской войне все-таки Иран ориентировался на поддержку Азербайджана. Но потом ситуация несколько изменилась, что в большей степени связано с тем, что Баку перестал быть объектом влияния Тегерана. Таким образом, планы ИРИ в отношении Азербайджана развалились. И Тегеран переориентировался на Армению, поскольку, во-первых, в самом Иране также много армян (правда, не так много, как азербайджанцев), а во-вторых, долгое время из Армении в Иран проходила, как говорят армяне, «дорога жизни». Полагаю, что это поспособствовало тому, что отношения Армении и Ирана значительно улучшились.

- Очевидно, что Тегеран всячески пытается сблизиться с Москвой. В период активного обострения отношений с Азербайджаном были даже безуспешные попытки втянуть Россию в ирано-азербайджанское противостояние...

- Если говорить об отношениях России и Ирана, то здесь как раз-таки идут очень сложные и неоднозначные процессы. Обратите внимание, что иранская сторона все время подчеркивает, что между Тегераном и Москвой якобы союзнические отношения. Между тем, это далеко не так. Никогда российские официальные лица не называли отношения между Москвой и Тегераном союзническими. На деле это всего лишь ситуационное партнерство. Где Москве выгодно, соответственно, она выступает вместе с Тегераном, где не выгодно - она отходит в сторону. Так что никаких союзнических отношений между ними нет.

Ситуационное партнерство Москвы и Тегерана, к примеру, прослеживается в Сирии, но даже если ИРИ и РФ желают укрепления нынешнего режима Башара Асада, все равно у каждой из них различные подходы и имеются серьезные разногласия. Говорить о том, что Москва будет поддерживать Иран в его политике на Южном Кавказе, совершенно ошибочно.

- Как вы относитесь к платформе «три плюс три», инициированной Азербайджаном и которую поддерживает Россия?

- Я расцениваю эту платформу как правильный подход для взаимодействия региональных стран. Участие региональных стран в этом формате важно. Думаю, Россия, Турция и Иран могут заложить основы для установления системы безопасности для всего региона. И в этой связке немаловажную роль могут сыграть страны Южного Кавказа - Азербайджан, Грузия и Армения. Поэтому формула «три плюс три» на сегодняшний день наиболее эффективна, хотя нельзя однозначно полагать что она будет успешной.

- Какими видятся вам отношения Баку и Тегерана в перспективе?

- Думаю, что напряженность будет постепенно спадать. Это нормально, когда речь идет о двух соседствующих странах с общим историческим прошлым. Я думаю, что в будущем двусторонние отношения нормализуются и примут деловой характер. По крайней мере, к этому все идет.

- Как бы вы охарактеризовали политику Ирана на Ближнем и Среднем Востоке?

- Иран на Ближнем и Среднем Востоке проводит активную внешнюю политику и использует все возможности, чтобы в какой-то степени установить свое влияние в этих регионах. Это мы видим и в Ираке, и в Сирии, и в Ливане, эту же практику иранцы пытались применить и в отношении Азербайджана.

С другой стороны, Иран проводит очень избирательную политику, хотя стремится сохранить влияние во всех странах. К примеру, одну политику он применяет к Ираку, другую в отношении Афганистана, особенно сейчас, после прихода к власти талибов, и совершенно иную политику проводит в отношении Азербайджана и Армении. После смены правительства в Иране официально было заявлено, что основная дипломатическая работа будет проводиться как раз на Ближнем и Среднем Востоке.

- Как вы считаете, будут ли ужесточаться санкции против Ирана со стороны США из-за ядерной программы?

- Ужесточение экономических санкций продолжится, а на столе у американцев и израильтян есть еще и силовое решение этой проблемы. И, я думаю, они будут использовать угрозы силового применения против ядерной инфраструктуры Ирана в переговорном процессе. Полагаю, что США могут применить как экономический, так и политический фактор давления на Иран.

В настоящее время идет подготовка к переговорам в Вене по возобновлению и реанимации совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по ядерной сделке Ирана. Думаю, всех волнует вопрос, стоящий на международной повестке, сможет ли исламское государство вернуться к первоначальному документу, или будет ставить свои условия и продолжать развивать свою ядерную инфраструктуру.

- А как поступит Иран в подобной ситуации?

- В мае 2018 года президент Трамп вывел США из этого договора и ровно через год в мае 2019 года Иран де-факто тоже вышел из этого договора не юридически, а фактически и стал активно развивать свою ядерную программу вне требований СВПД. К настоящему времени Иран достиг значительных успехов в этом плане. Сейчас он обогащает уран до 63 процентов, а мы знаем, что оружейный уран - это около 90 процентов, фактически Иран близок к цели. Он сделал большие шаги за эти два года к состоянию, когда возможно создание ядерного оружия. Я не думаю, что Ирану дадут возможность создать это оружие, потому что мы знаем, что и американцы, и израильтяне очень резко реагируют на любые шаги Тегерана в этом направлении.

У США и Израиля есть план «В», когда уже политический и дипломатический варианты решения ядерной проблемы Ирана будут невозможны, тогда будет применена сила.

- Как вы считаете, Ирану необходимо ядерное оружие для наступательной цели или оборонительной?

- Я думаю, что это политический шаг. Иран хочет достичь уровня таких стран, которые в течение нескольких месяцев способны создать ядерное оружие. Таких стран несколько - это Германия, Япония, Канада, Аргентина, Бразилия, ЮАР, Нидерланды, Южная Корея, которые обладают высоким научно-техническим потенциалом. Если понадобится этим странам создать ядерное оружие, то они могут это сделать в течение нескольких месяцев, хотя ясно, что они не станут этим заниматься, потому что никому из них это не нужно.

Иран же проводит очень активную внешнюю политику, некоторые страны даже называют ее агрессивной, в том числе и на Ближнем Востоке. Такое состояние, когда Иран может вот-вот создать ядерное оружие, для Тегерана в общем-то - надежная дубинка в руках.

Но я думаю, что ни Израиль, ни США не допустят, чтобы Иран смог создать ядерное оружие и заставят его согласиться с требованиями СВПД. Тем более сейчас, когда действует огромное количество американских санкций, а экономическое положение этой страны очень плохое, что отражается на жизни людей, вызывает недовольство в самом Иране. Руководство ИРИ будет вынуждено пойти на требование группы «пять плюс один», той самой, что занимается ядерной проблемой в Вене. Думаю, что все-таки торгово-экономическое давление на Иран сделает свое дело.