«Баку надо готовиться к глубокой заморозке отношений с Парижем» Игорь Игнатченко на Caliber.Az

Интервью Caliber.Az c кандидатом исторических наук, франковедом, доцентом Института общественных наук РАНХиГС Игорем Игнатченко.

– Что нужно в принципе Франции на Южном Кавказе? Какие цели она тут преследует?

– В настоящее время Франция теряет контроль в Африке и винит в своих неудачах Россию. Поэтому Париж стремится заменить утраченное в Африке усилением своего влияния в других регионах поближе к российским границам, там, роль России была значимой. В том числе и для того, чтобы побольнее укусить Москву. В регионе Южного Кавказа французское правительство может это сделать, опираясь на Армению, ведь армянская диаспора во Франции пользуется большим влиянием.

Безусловно, сейчас Франция хочет стать ведущей западной державой, оказывающей влияние на Южный Кавказ. Полагаю, что на это делается определенная ставка Парижем. Понятно, что при таком раскладе Франция видит в Азербайджане своего противника, за спиной которого, по ее мнению, стоит Турция, с которой Париж при Макроне находится в откровенно натянутых отношениях.

– Этим объясняется недавняя антиазербайджанская риторика главы МИД Франции Стефана Сежурне?

– Заявление Сежурне по ситуации на Южном Кавказе, сделанное им на совместной пресс-конференции в Париже с госсекретарем США Энтони Блинкеном, логично вписывается в эту логику противостояния.

Франция теряет авторитет в мире и утрачивает статус великой державы, тогда как «комплекс Наполеона» не дает покоя французскому правительству. Вместе с тем Франция настроена стать лидером Европейского союза на фоне очевидной вялости правительства Германии. В то же время второй президентский срок Эммануэля Макрона подходит к концу, а очевидных успехов у него в области внутренней и внешней политики не наблюдается. Поэтому Франция пытается активизировать свои внешнеполитические усилия, где потенциальный успех кажется быстрее и проще достижимым, чем на внутриполитическом треке. Отчасти поэтому в последнее время французское правительство делает ставку на довольно агрессивную риторику.

Видно, что французское руководство буквально мечется, оно непостоянно в своих решениях. Главный вопрос состоит в том, насколько далеко Франция готова зайти в своей поддержке Армении, или же эта поддержка ограничится только словами, как это часто бывает с французским руководством при президенте Макроне.

Представляется, что в обозримой перспективе Франции все-таки не удастся стать лидером Евросоюза, и заявления французского правительства останутся лишь ничем не подкрепленным блефом. Также стоит отметить, что не все в Евросоюзе разделяют точку зрения Франции по данному вопросу. В частности, итальянский МИД уже раскритиковал высказывание Стефана Сежурне.

– Что можно противопоставить деструктивной политике Парижа в регионе?

– Безусловно, французское правительство сейчас проводит довольно рискованную политику, ориентированную на эскалацию конфликта на Южном Кавказе. Не факт, что она принесет успех. Но может вызвать ощутимое противодействие.

Полагаю, что агрессивные заявления французского правительства по поводу Южного Кавказа открывают возможности для еще более тесного сотрудничества между Россией, Азербайджаном и Турцией в данном регионе. Агрессивные пассы Макрона только сплотят Баку, Анкару и Москву.

Тем не менее, несмотря на очевидные риски, избран такой токсичный курс, и вряд ли он изменится кардинально. Франция при Макроне будет делать ставку на поддержку Армении, но вот как далеко она сможет зайти в этой поддержке — большой вопрос. Так или иначе, по всей видимости, в ближайшие несколько лет Франция будет лоббировать интересы Еревана. А что касается будущих президентских выборов — тот же Сежурне может стать кандидатом на пост президента в качестве приемника Макрона.

– Как возникла ситуация, в которой такая, мягко говоря, неоднозначная фигура, как Макрон, претендует на лидерство в европейской политике?

– К сожалению, эпоха харизматичных и сильных французских лидеров ушла примерно с окончанием второго президентского срока Жака Ширака. Сама европейская политика, как я уже отмечал, переживает кризис лидерства, и на этом безрыбье и работает персона Макрона.

В Европейском союзе полным ходом идет агитационная кампания в преддверии июньских парламентских выборов. Также в 2027 году произойдут президентские выборы во Франции. И потому Макрон и его сторонники сейчас активизировались для того, чтобы собрать свои силы, например, настраивая французов против правых радикалов и фигуры Марин Ле Пен. И ему важно показать, что его центристский блок еще актуален, что он еще на коне. Поэтому звучат громкие заявления, ориентированные на внутреннего избирателя, активизация политики Макрона исходит именно отсюда. Сейчас его политический блок пытается объединить вялую, рыхлую Европу под своим проектом, хотя очевидно, что Макрон — не лучший лидер для такой консолидации.

Тут еще стоит принять во внимание, что амбиции политической повестки Макрона распространяются не только на Европу, но и работают с прицелом даже на США. Проповедующий либеральные ценности, этакий евроатлантизм, блок Макрона близок по повестке к партии демократов в США, к риторике Хиллари Клинтон или Барака Обамы, и сейчас, когда американские демократы на фоне теряющего популярность, слабеющего Байдена переживают не лучшие времена, по мнению Макрона, есть возможность перетянуть одеяло на себя.

– Возможно улучшение отношений между Баку и Парижем после ухода Макрона?

–  Всё, конечно, зависит от того, кто станет следующим президентом Франции. Если такие персоны, как нынешний премьер-министр страны Габриэль Атталь или министр иностранных дел Стефан Сежурне, которые выступают, по сути, дублерами Макрона и рупорами его идеологии, то курс вряд ли изменится. Конечно, если на президентских выборах победят представители партии Марин Ле Пен, то можно говорить об определенной смене политических векторов, в том числе и на Южном Кавказе.

Но на всякий случай я бы посоветовал Баку готовиться к длительному охлаждению отношений с Парижем. Думаю, дело еще и в том, что исконный французский политический класс, формирующий институт президентской и парламентской власти, просел и ослаб, а на этом фоне активизировалась ориентация на поддержку диаспоральных структур. Потому во Франции в последнее время наблюдается усиление влияния армянской общины, но в то же время растет роль и мусульманской диаспоры — они являются важными элементами избирательного процесса.