Независимость Корсики – вызов французскому колониализму Баку поднимает вопрос на международный уровень

Сегодня, 13 мая, в Риме проходит конференция «Национальная идентичность, сопротивление и суверенитет: перспективы Корсики», организованная группой Бакинской инициативной группой (БИГ) совместно с движением «Насьон», выступающим за независимость и деколонизацию острова. Помимо организаторов и активистов, в мероприятии принимают участие представители руководства движения, итальянские аналитические центры и эксперты по вопросам деколонизации.

Остров Корсика с XIII века находился под властью Генуэзской республики. В 1729 году началась борьба за освобождение от чужеземного владычества. Война продолжалась более двадцати пяти лет, пока в 1755 году не была провозглашена независимая Корсиканская Республика. Однако корсиканцы недолго наслаждались свободой: в 1768 году Генуэзская республика, осознавая невозможность сохранить контроль над островом, продала свои права на Корсику Франции. Почти сразу же король Людовик XV отправил на остров военную экспедицию для завоевания нового владения. Корсиканцы отчаянно сопротивлялись французам, но силы были неравны. К началу Великой Французской революции Корсика уже была провинцией Франции. Лишь в 1794–1796 годах, при поддержке Великобритании, на острове было создано Англо-корсиканское королевство, но по итогам Венского конгресса 1814 года Корсика окончательно вернулась под власть Франции.

На протяжении уже двух столетий французская власть игнорирует особые права Корсики как в политическом, так и в культурном аспектах. С самого начала Париж не признавал корсиканский язык. В 1850 году итальянский язык, ранее присутствовавший на острове, утратил официальный статус.

Как писал один из исследователей: «Корсиканцы не просто учились говорить по-французски в школах, они усваивали языковую иерархию, в которой их собственный язык считался бесполезным диалектом. Они узнавали, что французский — это вершина формальной элегантности, а языковая форма воплощает в себе все достоинства разума, цивилизации и гражданственности».

С середины 1970-х годов корсиканцы, выступавшие за большую автономию средиземноморского острова, начали кампанию террора — устраивали взрывы и атаковали государственные учреждения, которые считались символами французской оккупации.

Хотя вооруженное крыло национально-освободительного движения сложило оружие в 2014 году, среди местных жителей сохраняется острое недовольство дискриминацией со стороны Франции в отношении языка, культуры и самобытности.

Корсика обладает уникальным культурным наследием, сформировавшимся на стыке различных средиземноморских цивилизаций. Корсиканский язык и культура тесно взаимосвязаны и взаимообогащают друг друга.

Отличительной чертой корсиканцев является музыка и традиционные песни, известные как chjam’è rispondi. Они часто исполняются на корсиканском языке и отражают драматичную историю острова и образ жизни его народа. Полифоническое пение, при котором несколько вокальных партий исполняются одновременно, является визитной карточкой корсиканской музыки и признано ЮНЕСКО нематериальным культурным наследием.

Танец — ещё один важный аспект корсиканской культуры. Традиционные танцы, такие как панджелла и кадриль, исполняются на фестивалях и праздниках. Эти танцы включают сложные движения и сопровождаются живой музыкой. На протяжении долгого времени такие культурные элементы фактически вытеснялись французскими властями и сохранялись лишь в сельских регионах.

В начале февраля 2018 года президент Франции Эммануэль Макрон посетил Корсику и встретился с лидерами движения за независимость. Он признал, что у острова есть особая культура, которую необходимо сохранять, но при этом заявил, что Корсика является неотъемлемой частью Франции. Перед визитом Макрона тысячи корсиканцев устроили мирный марш в столице острова Аяччо с требованием демократии и уважения к корсиканскому народу.

Основные требования корсиканцев можно свести к четырём пунктам:

— Придание корсиканскому языку официального статуса. Корсиканцы добиваются признания корсиканского языка наравне с французским в правовой системе и его использования в официальных документах, включая удостоверения личности.

— Помилование политических заключённых. Эта тема особенно остра, поскольку многие жители связаны друг с другом родственными и клановыми узами. Сторонники независимости требуют амнистии узников.

— Расширение политической автономии. Корсиканцы хотят большего влияния на внутренние дела острова, но Париж отказывается идти на уступки.

— Внесение упоминания о Корсике и её особом статусе в Конституцию Франции. Сейчас Корсика никак не упоминается в основном законе страны, несмотря на давние требования местных жителей.

Парижская хартия для новой Европы 1990 года подчёркивает, что «права лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, должны полностью соблюдаться как часть всеобщих прав человека». Однако жителям Корсики затруднительно пользоваться этими свободами в общественной жизни: французское правительство традиционно реагировало на их требования силовыми методами. 

19 ноября 2024 года суд в Марселе постановил запретить использование корсиканского языка в дебатах Корсиканской ассамблеи, сославшись на Конституцию Франции, где указано, что «языком Республики является французский». В ответ председатель Корсиканской ассамблеи Мари-Антуанетта Мопертюи заявила о намерении подать апелляцию и оспаривать это решение в международных судах. По её словам, постановление «исключает признание права говорить на корсиканском языке, а также на любом так называемом «региональном» языке — бретонском, баскском, окситанском и других — не только в государственных учреждениях, но и вообще в контексте любого мероприятия в общественной жизни».

Эти и другие вопросы — основной предмет обсуждения на конференции в Риме. Всё это свидетельствует о том, что корсиканский вопрос выходит на новый международный уровень, и официальный Париж больше не сможет делать вид, что происходящее на острове — его внутреннее дело. Мир вступает в эпоху финальной деколонизации, в условиях которой сохранение колониальных и зависимых территорий в Европе становится анахронизмом.