Современный западный либерализм и «передовые ценности» кокаиновых вечеринок Аналитика Сергея Богдана

Парижская Олимпиада стала событием главным образом идеологическим. В ходе открытия Игр и последующих состязаний организаторы не упускали возможность нагрузить публику идеологическими месседжами. Они не просто ставили под сомнение нормы цивилизованного сосуществования вроде неприемлемости дискриминации и коллективных репрессий против граждан неугодных стран. Они топтались по ценностям, на которых до сих пор зиждилось все человечество и которые порой связаны с объективными биологическими особенностями вроде разделения полов, заботы о детях, семье и браке.

Это выглядело бы пародией, если бы не пару моментов. Во-первых, фактический консенсус по поводу этой идеологии среди значительной части западных элит. Подчеркнем, элит, поддержка которых народными массами сомнительна, судя по результатам даже выборов без серьезной альтернативы. Во-вторых, идеология эта уже показала свою деструктивность на самом Западе — свидетельством чему стали вымирающие общества, теряющие способность к плодотворному труду, творчеству и развитию. Отсюда нежелание все большего числа стран соглашаться на навязываемые им западные модели, концепции и ценности. 

Ради торжества либерализма стоит отменить физику и биологию

Разумеется, выпады макроновских властей против гуманизма и традиционных человеческих ценностей были ожидаемы. «Вечно молодой» Макрон со своей командой жаждет признания в качестве лидера глобального либерального истеблишмента. И является его ярким представителем: под лицемерные рассказы о продвижении равноправия и борьбе с коррупцией и кумовством мы видим на ключевых постах во французском правительстве диспропорциональное количество лиц, подчеркивающих одну определенную сексуальную ориентацию. Некоторые из них даже открыто связаны между собой партнерскими отношениями интимного характера. Для западного либерального истеблишмента вопрос вовсе не в толерантности к этой сексуальной ориентации или гендерному выбору, а именно в настойчивой демонстрации ее. Демонстрация эта привлекает к себе внимание, поскольку приверженность такой идеологии в здравом уме никак не компенсирует некомпетентности. Впрочем, во Франции все иначе, вот мы и видим 34-летнего премьер-министра, вся серьезная трудовая биография которого сводится к пяти годам работы помощником министра здравоохранения, нескольким месяцам в парламенте, после чего в 29 лет он становится министром образования. При полном отсутствии опыта подобные господа подчеркивают свою принадлежность к идеологизированному и политизированному сообществу ЛГБТ-активистов и «гомофобию» общества, которое не дает им двигаться вверх.

Франция — лишь один пример тенденции, характерной для ряда западных стран. Вполне очевидно, что речь здесь не о толерантности и отказе от дискриминации. Это последовательное навязывание ценностей трансгуманизма, отказа от базовых понятий, на которые ориентировалось человечество до сих пор, отказа от семейных ценностей, включая заботу о детях.

Разумеется, человечество на протяжении своей истории пересматривало свои представления о правильном и допустимом, это касалось и гендерных вопросов. Но определенные границы и рамки были универсальными. Разделение на мужчин и женщин было одной из таких глобальных рамок, не связанных с произвольным выбором, как с ним не связана и сама идентичность человека как человека. Ибо все это связано с другим — биологией и физиологией. Отрицать это — все равно что отрицать закон гравитации или же таблицу Менделеева — можно, но закончится плачевно. При этом, подчеркнем, различные человеческие общества не отрицали и некоторые случаи половой принадлежности, которые выпадают из бинарной схемы «мужчины-женщины» в связи со все теми же биологическими особенностями, и искали пути интеграции таких людей в общество — но указывая на то, что речь идет о некоем отклонении, и подчёркивая, что относиться к этому следует соответственно. Даже в шиитском фикхе есть ряд норм в отношении людей, по объективным причинам сменивших пол посредством медицинского вмешательства.

Но в последние десятилетия одной из самых разрушительных девиаций западной интеллектуальной мысли стало необоснованное распространение идей о «сконструированности» всего. Нет спору, концепция конструктивизма имеет смысл в гуманитарных и социальных науках в отношении различных условных делений, действительно выдуманных людьми, — для примера вспомним такой искусственный политический конструкт, как «Нагорный Карабах», его деконструкция тут же высвечивает попытки армянских элит манипулировать объективными научными данными, чтобы сконструировать мнимую основу для территориальных претензий.

Однако на протяжении уже нескольких десятилетий радикальные мыслители, не обладающие фундаментальными познаниями в естественных и точных науках, принялись применять конструктивизм в отношении концепций из этих наук. Благодаря толпам вечно возбужденных и возмущенных чем-то активистов из сонма НПО этот вздор вдруг стал общественно признанным — увы, жертвой его слишком часто становились и гендерные исследования, и феминизм, и движения за права человека.

Ученые пытались этому противостоять — примером является отчаянная провокация, известная как «дело Сокала». В 1996 году известный англо-американский профессор физики Алан Сокал отправил статью в Social Text, академический журнал в области культурологии. По его словам, он решил выяснить, «опубликует ли ведущий североамериканский журнал по культурологии, в редакционный коллектив которого входят такие светила, как Фредрик Джеймсон и Эндрю Росс, статью, щедро приправленную чепухой, если (а) она хорошо написана и (б) льстит идеологическим предубеждениям редакторов». Статья, если вкратце, объясняла, что квантумная гравитация является социально и лингвистически сконструированной. Целая область физики, работающая с точными параметрами и объективно наблюдаемыми явлениями, объявлялась плодом коллективного интеллектуального воображения.

Абсурдность была налицо, однако статью напечатали. После этого Сокал сделал каминг-аут и указал на катастрофичную ситуацию с произвольным применением конструктивизма к объективно наблюдаемым и измеряемым явлениям. Так вот, пол человека и связанные с ним поведенческие особенности стали жертвами всё того же интеллектуального произвола, несмотря на то, что они не особо отличаются от «квантумной гравитации».

Напомним, на днях знаменитый биолог Ричард Докинз открыто написал на бывшем «Твиттере», что если у участников олимпийских состязаний по боксу есть XY-хромосомы, то они просто биологически являются мужчинами, как бы они ни пытались утверждать что-то иное. А потому он резонно указал, что допускать их состязание с женщинами просто нелепо. Докинз – известнейший английский биолог. После этого «Фейсбук» удалил его аккаунт, и, хотя через какое-то время он был восстановлен, но приведенное «Фейсбуком» объяснение выглядит неуклюжей попыткой отмотать обратно неудавшуюся репрессивную меру. Тем более что Докинза за его замечания на сей счет уже преследовали: как только в 2021 году он выразил скептицизм относительно «трансгендерной идентичности», его тут же лишили звания «Гуманист года». 

Педофилия в борьбе с коммунизмом или кто создавал культурных «франкенштейнов»?

Взирая на чудовищные культурные построения западной либеральной современности, не стоит спешить и во всем корить якобы порочное американское, западное или вообще какое-либо общество. Ведь такие монструозные концепции, культурные ценности и понятия порой имеют совершенно другое происхождение.

Примером является творчество Глории Стайнем — лидера и идеолога феминизма «второй волны», которая действовала, будучи сотрудницей ЦРУ. Вместо борьбы за реальные права реальных женщин она внесла огромный вклад в создание множества модных концепций либерального новояза вроде «интерсекциональности» (наслоения проблем расы, класса, гендера и сексуальных предпочтений), воспела право женщин на произвольный аборт и пр. Разумеется, тогда она действовала не от имени ЦРУ, а от имени всяких НПО с характерными для незападных стран названиями вроде «Служба независимых исследований». Потом выяснилось, что она финансировалась ЦРУ и работала по поручениям агентства. Стайнем, кстати, не просто призналась в этом, но и подчеркнула, что гордится работой для ЦРУ. Зачем это было нужно ЦРУ? Изобретательные чиновники решили, что некоммунистическая радикальная активистка может нейтрализовать некие мнимые коммунистические интриги и выстроить «антисоветский радикальный феминизм» (что выглядит смешно, если вспомнить, чем к тому времени стал СССР).

Стайнем, разумеется, далеко не единственный пример поддержки безумия за счет американских или европейских налогоплательщиков. Достаточно вспомнить огромную организацию «Конгресс интеллектуальной свободы», через которую в 1950–1979 годах прошли тысячи создателей «передовых» культурных продуктов и ценностей. Критерием поддержки в ней была не талантливость или общественная востребованность, а соответствие желаниям конкретного заказчика — ЦРУ, у которого главная цель была «борьба с коммунизмом». Коммунизм организация не победила, он рухнул сам. Но в процессе ЦРУ и прочие западные структуры профинансировали множество сомнительных культурных проектов, вклад которых в нынешнее состояние западных обществ и всего мира остается непризнанным до сих пор.

Случай со Стайнем, таким образом, типичен. Он интересен не только тем, что, несмотря на разоблачение, она осталась role model, воплощением борьбы за права женщин, а ее «творения» стали классикой феминизма. Этот кейс интересен тем, что он на конкретном материале иллюстрирует, как вместо свободного творчества, эмансипированного мышления и искренней борьбы речь шла о далеко не безобидных извращениях общечеловеческих норм и ценностей, которые продвигались в рамках операций ЦРУ. Ведь именно в результате деятельности Стайнем и ей подобных мы слышим «белый шум» о проблеме гендера, пропаганду «жизни, свободной от детей» (чайлд-фри) и подобные идеи. Но, по сути, тем самым легитимизируется уничтожение возможностей для рождения детей и заботы о них. У женщин даже в самой зажиточной стране коллективного Запада — США — нет настоящего декретного отпуска, а женщин самой богатой западноевропейской страны — ФРГ — под предлогом «равноправия» лишили права не работать при наличии маленьких детей. Лишили, кстати, в 1991 году, когда исчезла необходимость конкурировать с соцстранами. Западные страны сами же стали жертвами этих культурных метаморфоз (кстати, это уже не первый случай такого бумеранга — другим примером является вскормленный западными спецслужбами салафитский джихадизм, тоже якобы для борьбы с СССР, но в результате воевавший куда больше с самим Западом).

В свое время на связь сомнительных интеллектуальных концепций и ценностей западного псевдолиберального истеблишмента с очень интересным политическим течением указали американские биологи Пол Р. Гросс и математик Норман Левит, которые в своей книге написали, что передовые академические издания в соответствующих областях печатают любую чепуху, если только она а) содержит «правильные левацкие рассуждения» и б) написана известными левацкими интеллектуалами или цитирует их. Они не стали раскапывать дальнейшие корни этого явления.

А мы немного раскопаем. «Левацкие интеллектуалы», которые создали современную западную либеральную идеологию, — это в основном люди, в прошлом бывшие некоммунистическими левыми радикалами (зачастую троцкистской окраски), с которыми работали западные спецслужбы, пытаясь таким образом якобы бороться с коммунизмом. Пример Стайнем типичен в этом отношении, но таких людей очень много и среди либеральных интеллектуалов, и среди политиков. Разумеется, не все они лично и сознательно сотрудничали со спецслужбами вроде ЦРУ, но, подчеркнем, сама левацкая радикальная сцена и в Западной Европе, и в США была пронизана такими связями, и в целом власти западных стран особо не мешали активистам, а спецслужбы применяли жесткие меры к ним только когда те хватались за оружие. Но таких было мало, большинство действовало в приемлемом для западных спецслужб ключе — как, например, Даниэль Кон-Бендит, один из идеологов и основателей «Зеленых», движения-флагмана либеральной мысли ЕС. Он предпочитал извращать марксизм в педофильской форме и писать похабные статьи и даже целую книгу о своих сексуальных экспериментах с детьми в «антиавторитарном детсаду» (где работал воспитателем). Разумеется, ему ничего за такое не было — ведь одновременно он написал якобы «нужную» для борьбы с коммунистами книгу «Устаревший коммунизм и левацкая альтернатива». Спецслужбы ФРГ и США с несомненным одобрением взирали на деятельность «Красного Данни», тем самым необдуманно взращивая новую либеральную идеологию для своих обществ, отрицавшую все ценности этих обществ.

Иными словами, нынешнее безумие — это демон, вырвавшийся из пробирки, где его сгенерировали. Увы, выводов из этого сделано не было. Западные спецслужбы и соответствующие фонды продолжают столь же опасные эксперименты, якобы в целях противостояния Китаю, России, Ирану, Северной Корее и прочим оппонентам. Они поддерживают деструктивные силы и культурные эксперименты, в рамках которых атакам подвергаются не конкретные политические оппоненты Запада, а вообще традиционные и вряд ли подлежащие пересмотру человеческие ценности и нормы гуманизма. Новые западные ценности куются и таким вот образом — через гебистские эксперименты с салафитскими джихадистами, ЛГБТ-активистами, анархо-националистами, религиозными сектантами и т. п.

Путь деградации

Последствия таких экспериментов, сливаясь с прочими деструктивными тенденциями на самом Западе, создают новые ценности трансгуманизма, отрицающего всю предыдущую историю человечества. Однако безумие не может быть конструктивным и плодотворным, оно стерильно по определению. А потому неудивительно, что Западу распространение этих ценностей уже вышло боком. С ними имеет смысл связывать и нынешнюю социально-экономическую модель, и политический режим соответствующих стран, исключающие устойчивое развитие и самовоспроизводство коренного населения. Самыми очевидными примерами являются демографический и миграционный кризисы — пропаганда «жизни, свободной от детей», монетизированных отношений и безудержного потребительства привела к возникновению общества людей, которые все меньше способны к продуктивной работе, рождению детей и заботе о них. В результате приходится идти на массовый ввоз мигрантов разного уровня квалификации.

Но такая социально-культурная модель ведет и к интеллектуальному бесплодию, заметному по состоянию науки и высоких технологий на Западе. Их пока частично спасает выкачивание подготовленных специалистов из других стран — например, вклад мигрантов, которые были подготовлены ещё советской математической школой и её остатками, в западную науку виден во всей IT-индустрии. Пару лет назад я был поражен, когда ведущий специалист одной европейской компании по искусственному интеллекту, получивший большую часть образования в Иране, рассказал о своей работе в команде, полной выпускников китайских, иранских, пакистанских, индийских и российских университетов. Но и это не помогает, вот США и топчутся на месте в микроэлектронике и смежных областях (Байден пытался перетащить соответствующие фирмы даже из союзной Южной Кореи с ее далеко нелиберальными еще ценностями!), исследования космоса серьезно не продвинулись уже полвека, и яркой иллюстрацией деградации стали прозвучавшие на фоне Олимпиады новости о проблемах даже с возвращением космонавтов с околоземной орбиты! А тем временем Китай слетал на обратную сторону Луны и вывел на днях группировку новых спутников для дистанционного зондирования Земли.

Тупиковая идеология с пагубными для человечества и его выживания на планете ценностями ведет и к хроническому кризису в области общественной безопасности в большинстве стран Запада, принявших либеральную идеологию. Отказываясь от традиционных норм и ценностей, стабилизирующих человеческое общество, и поощряя массовую миграцию ради демпинга зарплат и «выкачивания мозгов», западные правительства перестают справляться с угрозами общественной безопасности, даже несмотря на все растущие технологические возможности в этой области. Не справляясь с этим, они делают хорошую мину при плохой игре, делая вид, что многие общественно опасные деяния не опасны. Например, расширяют спектр разрешенных наркотиков: марихуана в Европе практически уже не регулируется, сейчас берлинские «зеленые» муссируют вопрос о декриминализации тяжелых наркотиков вроде кокаина и экстази. Они в тренде, ведь недавно ушедшая в отставку премьер-министр Финляндии Санна Марин вообще безо всяких последствий для себя участвовала в кокаиновых вечеринках в промежутках между работой, а вся страна с изумлением смотрела на видео веселой либеральной премьерши! Наркотиками дело не ограничивается: идет отказ от уголовной ответственности по ряду общественно деструктивных деяний и присутствия полиции (на которую все равно нет денег) — всего лет за десять с немецких улиц практически исчезли патрульные машины.

Несмотря на все провалы, Запад продолжает настаивать на том, что именно за его псевдолиберальной идеологией будущее, дескать, она является передовой, а ее оппоненты — фактически варвары в большей или меньшей степени. Т. е. это новый вариант идеологии «белого/христианского/европейского превосходства». Как видим, ничего очевидно прогрессивного в ней нет, и на некий универсальный глобальный консенсус она претендовать не может — никакое количество транслирующих такие идеи активистов из незападных народов не изменит того факта, что социально-культурная идеология, навязываемая Западом, формулируется лишь в западных университетах, «фабриках мысли», СМИ, эстраде, киноиндустрии и пр. — связанных если не с госорганами, так с истеблишментом.

Напоследок отметим, что важнейшим фактором культурного вторжения со стороны глобалистского либерального истеблишмента является его стремление политически и экономически доминировать в мире. Для этого необходимо сделать мир «более гладким», лишив нации их идентичности, что облегчит управление ими. Известный врач и борец против французского колониализма Франц Фанон как-то отметил, что «борьба за национальную независимость означает борьбу за землю, благодаря которой и может расти культура». Следовательно, для доминирования империалисты стремятся положить конец культуре местного народа, после чего удастся взять под контроль землю.

Противостоят деструктивным псевдолиберальным ценностям современного Запада не изолированные страны, а растущее число государств и большинство человечества. Ставка Азербайджана на здоровый консерватизм в отношении семейных ценностей, ЛГБТ и пр. — это подход, который разделяют не только, пожалуй, все крупные незападные страны, но и ряд стран коллективного Запада — например, Венгрия и прежнее руководство Польши, не говоря уже о заметных оппозиционных движениях во всех западных странах. А потому удивительно, что этому еще не положен конец. Ведь большинство стран мира — несмотря на все отличия между ними — придерживаются довольно сходных традиционных ценностей, прошедших проверку временем.