«Забрать» с французским прононсом «Неудобная правда» Самита Алиева

Язык – структура живая и постоянно развивающаяся. И развитие в большинстве случаев идет за счет технического или общественного прогресса и за счет заимствований из других языков. Ну, историю о том, как во французском языке появилось слово «бистро», думаю, знают все. А вот новообразование «забрализэ», бытовавшее в среде французских легионеров, которые прислуживали немцам на территории Беларуси во время Второй мировой войны, пожалуй, знают не все.

«Нарушение законов войны» - этот термин, на мой взгляд, вообще неприменим к тому, что оккупанты творили на территории Беларуси в 41-44-м годах. Убийства мирного населения во время проведения так называемых антипартизанских операций были делом обыденным, были и грабежи, и изнасилования. Вот французы и придумали специальный термин, обозначающий уничтожение, — «zabralize» («забрализировать», производное от глагола «забрать»). Вот что рассказывал французский журналист Люсьен Ребатэ о встрече с одним из этих, с позволения сказать, солдат.

- Как это происходит?

- Всякий раз, когда партизаны заканчивают бой, они теряются на местности. Там огромные пространства. Леса… Тогда мы сжигаем деревни, откуда они пришли и куда они могут вернуться, чтобы пополнить продовольствие. Горит хорошо, все из дерева.

— А жители этих деревень?

— Мы их забрализируем.

— Как ты сказал?

  — Да убиваем, вот как.

— Всех?

— Весь набор.

— А детей?

— Детей тоже. Не оставлять же их лежать на снегу в одиночестве. Мы человечные!

После он громко рассмеялся тем смехом, который нельзя описать даже как садистский: человек был слишком малоразвит. И оцените последнюю фразу этой мрази: в целом, это довольно забавная работа. После этого еще раз хочется подчеркнуть уместность вопроса «а с какой это радости Франция является постоянным членом Совета Безопасности ООН, и не наказана по результатам Второй мировой, как Германия»? Ну, вопрос, конечно, риторический, я бы даже сказал, в ноосферу, но что-то мне подсказывает, что задавать его с любой трибуны и при каждом удобном случае, разумеется, подкрепив аргументами, например, которые я привел выше – дело нужное. Капля за каплей камень точит, да и подкинуть идею насчет того, что Франция должна выплатить компенсацию Беларуси не мешало бы. Еще раз: только за участие в карательной экспедиции «Карлсбад» французы получили 14 Железных крестов и еще 37 Крестов за военные заслуги. Награды за зверства. За расправы над мирным населением.

А вот выдержка из письма впоследствии попавшего под немецкий трибунал лейтенанта Дагостини: «Работа была проделана. Я полностью, до оград, разделяющих избы, уничтожил деревни Астовок, обе Демишковки, две Куясовки и Котово. Небольшое количество жителей, которых мы обнаружили там, было нами «забрализировано». В Котово я приказал запереть одну славную женщину в сундук, она раздражала меня своими криками; в момент нашего отхода я поджег деревню и забыл, что запер ее там». Кстати, лейтенант Дагостини был полностью оправдан, отправлен обратно во Францию, а в качестве «утешения» за то, что попал под суд, он был награжден Железным крестом II класса. Правда, в конце концов, этого Дагостини расстреляли, но случилось это уже после того, как англо-американские войска вошли во Францию. В принципе жалости к той (именно к «той», это не опечатка) Дагостини я не испытываю, а вот некоторое сожаление, что его расстреляли только в конце войны – все же наличествует. И еще, информация к размышлению: в 33-й добровольческой пехотной дивизии СС «Шарлемань», которую еще называли «1-й французской», воевало более 7 тысяч человек. Во французском истребительном авиационном полку «Нормандия — Неман», о котором так часто любят говорить - 72 француза. Тот самый случай, когда цифры красноречивее слов. Ну и довесок: костяком движения, которое сейчас гордо называют «Французским Сопротивлением», были бежавшие из фашистского плена советские солдаты и офицеры, корсиканцы, евреи, и… не удивляйтесь, даже армяне. В то время как сами французы предпочитали получать Железные Кресты, выпускать «Рено» для нужд фашистской армии, ну, и, разумеется, петь для немцев, как Пиаф и Монтан.

На счет того, что французы творили на оккупированной территории Украины и Беларуси есть масса литературы. Например, по окончании Великой отечественной войны, участник белорусского партизанского движения Вячеслав Львович Тамаркин написал книгу «Это было не во сне». Позвольте процитировать один эпизод: «Впереди показался хутор. Остановились. За запорошенным окном — свет. Вперед пошли Волков и Устинов. На фоне света в окне маячил вооруженный винтовкой человек: часовой — догадались мы. Ребята «сняли» его. Распахнув дверь, один из нас с автоматом и гранатой в руке ворвался в дом. За длинным столом сидели пьяные французы. В углу под иконами сидела старушка с отвисшей от страха челюстью. К ней прижались маленькие девочка и мальчик. На столе горели светильники, стояли бутылки, закуска, вперемешку с окурками. В спальне, за дощатой стеной, оккупанты по очереди насиловали молодую хозяйку, и тыкали в нее сигаретами. Вояк было восемь, и мы просто расстреляли их в лесу».

Думаю, я выражу общее мнение, что Вячеслав Львович и его боевые товарищи совершили доброе и даже Богоугодное дело. Об остальном – в одном из следующих выпусков.