Иран как поздний СССР: сходства и различия Аналитика Шерешевского

В 2025 году Иран пережил серию катастроф, и некоторые из них продолжаются. Страна сталкивается с одной катастрофой за другой. Даже неудачи в войне с Израилем не смогли сплотить общество вокруг государства. Тем не менее режим исламской республики сохраняет власть.

В последние месяцы на первый план вышла экологическая катастрофа. Усилилось опустынивание. Озеро Урмия, некогда крупнейшее на Ближнем Востоке, исчезло. После засушливого лета сотни населённых пунктов испытывали нехватку воды, что стало причиной её регулярных отключений. Нехватка воды в крупных городах привела к тому, что президент Ирана Масуд Пезешкиан начал публично обсуждать возможность переселения части жителей Тегерана и переноса столицы в другое место. Совершенно непонятно, куда в таком случае должны были бы отправиться миллионы столичных жителей и кто обеспечит их базовые потребности, включая рабочие места.

Масштабы инфраструктурных и экологических проблем в Иране поражают: к водному кризису добавляется энергетический — власти время от времени обесточивают целые городские районы, несмотря на то что страна обладает вторыми в мире запасами газа и крупными запасами нефти. А в последние дни к этому прибавилось загрязнение воздуха в столице, которое, по сообщениям властей, достигло опасных значений.

Хашем Амини, руководитель государственной компании, управляющей водными ресурсами, отметил, что приблизительно 50% жителей Ирана могут в ближайшее время столкнуться с нехваткой питьевой воды. Менее чем за 30 лет объём возобновляемых источников пресной воды упал со 132 до 90 миллиардов кубометров.

По подсчётам агентства Fars, по состоянию на 8 ноября 19 водохранилищ страны — около 10% от всех действующих — практически пусты: их запасы воды составляют менее 5%. Впрочем, в последние дни в Иране прошли обильные дожди, что помогло несколько улучшить ситуацию.

У этих катастроф три основные причины — климатические изменения, санкции и некомпетентное управление экономикой и природными ресурсами Ирана. Страна находится под западными санкциями, которые отрезали её от международных инвесторов, новейших технологий и возможности наращивать валютные резервы.

Поэтому режим сделал ставку на развитие собственными силами, начал активно строить фабрики и развивать аграрные компании. Например, ещё недавно Иран покупал около половины продовольствия за рубежом, а теперь решил обеспечивать себя самостоятельно. Это привело к строительству сотен плотин, росту использования речной воды и подземных запасов для расширения производства влаголюбивых культур, включая рис.

Сегодня 80–85% всей воды потребляет аграрный сектор Ирана, и эта нагрузка оказалась неподъёмной. Запасы воды стремительно истощаются в стране, которая и раньше сталкивалась с проблемами опустынивания. К этому добавились коррупция и некомпетентность лиц, принимающих экономические решения. Результаты оказались катастрофическими.

Из-за санкций, с одной стороны, и неспособности развивать собственные высокие технологии — с другой, возникли серьёзные проблемы с энергетикой. Около 70–80% энергии в Иране производят газовые станции, значительную часть генерации обеспечивает гидроэнергетика. Однако из-за неэффективного использования газа возникли перебои с его поставками, а засуха остановила работу ряда ГЭС. В результате к отключениям воды добавились отключения электричества.

В свою очередь, перебои с электричеством приводили к остановке сотен фабрик, школ, государственных учреждений и целых районов в некоторых городах. В погружённых во тьму регионах вспыхнули протесты. К старым лозунгам добавился новый — «Жизнь, вода, электричество!».

Иран переживает беспрецедентную экономическую катастрофу. Инфляция на уровне 40–50% превратила в бедных более двух третей населения. Переход к частичной, временной и неполной занятости в приватизированных секторах экономики вызывает массовое недовольство и забастовки, поскольку означает разрушение социального контракта, лежавшего в основании системы исламской республики и обеспечивавшего в прошлом относительную стабильность положения рабочего класса.

Ежедневно то одни, то другие фабрики бастуют, требуя увеличить заработную плату и улучшить условия трудового контракта. Причём большинство забастовок носят нелегальный характер: они организуются собраниями трудовых коллективов и секретными инициативными группами, а не встроенными в систему официальными профсоюзами. Эти протесты потенциально крайне опасны для правительства, поскольку становятся неуправляемыми. Именно такие стихийные забастовки осенью 1978 года парализовали экономику и стали одной из причин падения шахского режима.

В 2025 году этнические конфликты проявляли себя меньше, однако они никуда не исчезли. Около половины населения Ирана составляют национальные меньшинства. При этом десятки миллионов азербайджанцев не совсем корректно называть меньшинством — это один из краеугольных элементов иранского общества. Наряду с ними в стране проживают более 10 миллионов курдов, а также миллионы белуджей и арабов.

Многие представители этих групп недовольны отсутствием образования на национальных языках и полноценного местного самоуправления. Также широко распространено разочарование финансированием по остаточному принципу: ключевые ресурсы уходят в персоязычные регионы. Всё это неоднократно превращало этнические территории в очаги протестов и бунтов.

Неудачная война

В 2025 году страна пережила неудачную 12-дневную войну с Израилем. В ходе израильских бомбёжек в июне было уничтожено почти всё военно-политическое руководство страны (штаб ВВС, руководство Корпуса стражей исламской революции), разрушена система ПВО в западном и центральном Иране, а также разбиты ключевые объекты иранской ядерной инфраструктуры. ВВС Израиля фактически получили контроль над иранским небом, обеспечив себе возможность наносить удары в любой момент и в любой точке. Это привело к частичной потере суверенитета. Израильские военные стали контролировать перемещение беженцев, указывая, какие районы являются безопасными для гражданского населения, а какие нет, и куда следует эвакуироваться жителям столицы.

Лишь вмешательство президента США Дональда Трампа, пожелавшего получить лавры миротворца, остановило войну. Однако перед этим американцы нанесли удары по нескольким ключевым иранским объектам, фактически присоединившись к израильским бомбардировкам.

ПВО страны оказалась неэффективной. Ни один самолёт израильских ВВС не был сбит; иранским военным удалось уничтожить лишь два беспилотника. Ответные ракетные удары Ирана разрушили десятки зданий в Израиле и привели к гибели нескольких десятков израильских гражданских лиц, более тысячи получили ранения. Однако нет свидетельств, что эти удары нанесли Израилю значительный военный или инфраструктурный ущерб (за исключением повреждения одного из двух израильских НПЗ).

Рейтинги премьер-министра Израиля Беньямина Нетаньяху после 12-дневной войны выросли на несколько процентов, что может стимулировать его к новым атакам. Правительство Израиля ожидает «отмашки» от Трампа. Сам Трамп надеется добиться от Ирана отказа от обогащения урана и попыток создания ядерного оружия. Но если он придёт к выводу, что Тегеран тянет время, рассчитывая дождаться окончания его президентского срока, он, вероятно, вновь даст Израилю «зелёный свет» на продолжение бомбардировок.

Во время войны с Израилем не произошло сплочения иранцев вокруг системы исламской республики. Результаты социологического исследования, проведённого нидерландской группой GAMAAN, не должны удивлять. Эти учёные изучают отношение иранцев к социальным и политическим проблемам, используя анонимные онлайн-опросы.

Последний опрос был проведён в сентябре на тему «Отношение иранцев к 12-дневной войне». Оказалось, что сторонников смены власти «как главного условия перемен в Иране» — 41,3%. За коренную трансформацию и переход от Исламской Республики к иным формам правления выступили 21,2%. За постепенные реформы высказались 12,5%, и лишь 11,8% поддержали сохранение принципов Исламской Республики Иран во главе с духовным лидером Али Хаменеи и КСИР. Ещё 13,2% не выбрали ни один из предложенных вариантов. Выяснилось, что после войны с Израилем доля сторонников свержения режима выросла на 6%.

Что касается эмоций, которые испытывали граждане Ирана в ходе войны, то 42% ощутили гнев по отношению к Исламской Республике, тогда как 33% — прежде всего гнев по отношению к Израилю.

Пожалуй, наиболее показательна другая цифра: 63% иранцев считают, что 12-дневная война была конфликтом между Израилем и Исламской Республикой, а не конфликтом Израиля с иранским народом. И только треть граждан восприняла войну как национально-патриотическую. Можно видеть, что сплочения вокруг флага не произошло: израильские удары не привели к массовому желанию встать на сторону исламской республики.

Почему? Возможно, потому, что значительная часть иранцев воспринимает режим как фактически оккупационное правление. Иран — единственная страна, где население публично выражало радость по поводу поражений национальной футбольной сборной (её обвиняли в проявлении лояльности режиму). В конце концов, если правительство не способно решить даже проблему снабжения столицы водой, на какое отношение к себе оно рассчитывало?

Как в позднем СССР

48% иранцев, по данным социологического опроса, плохо относятся к Израилю, и лишь 39% — хорошо. Тем не менее эти цифры удивляют: израильское правительство на Ближнем Востоке в целом воспринимается куда более негативно.

Возможно, часть иранского общества испытывает «аллергию» на всё, что связано с правлением духовного лидера Али Хаменеи, включая его антиизраильскую пропаганду. Это ощущение хорошо знакомо многим жителям позднего СССР, значительная часть которых воспринимала со знаком минус любые сообщения официальных СМИ.

В те годы жители Советского Союза сталкивались со схожими проблемами: экономика переставала работать, людям становилось трудно приобретать необходимые товары, росло число забастовок, страну раздирали этнические и региональные конфликты. Многие начинали симпатизировать главному противнику СССР — американцам, и не верили ничему, что говорили государственные СМИ.

Это — прямое указание на хрупкость системы и потерю легитимности. Возможно, иранская система тоже переживает свои последние дни?

СССР рухнул, однако Исламская Республика Иран держится. Вероятно, причина в том, что управление страной устроено более децентрализованно, чем в советской системе. Различные структуры, связанные с Корпусом стражей исламской революции (КСИР), действуют автономно, наводя ужас на население, ликвидируя или арестовывая критиков режима. Каждый в Иране знает, что человек может просто исчезнуть.

Именно КСИР — вторая, около стотысячная, иранская армия, изначально созданная из исламистских ополчений, — обеспечивает власть верховного лидера. КСИР является подлинным центром власти, контролируя не только силовые структуры, но и значительную часть экономики, промышленности и министерств. Именно эта структура несёт основную ответственность за бедственное положение иранского общества, его экономики и инфраструктуры.

Её верхушка — долларовые миллионеры, владеющие ключевыми государственными и частными компаниями, — намертво вцепилась во власть и не желает терять свои привилегии.

Иранское общество — будь то многонациональный рабочий класс, средние слои, мелкий бизнес, студенчество, различные этноконфессиональные общины и регионы — пока не способно противопоставить что-либо этой свирепой решимости.

Ливийский сценарий в Иране?

Существует ещё одно важное отличие Ирана от СССР. Советский Союз обладал крупным арсеналом ядерного оружия, что тогда считалось абсолютной гарантией от внешнего нападения. Иран, несмотря на многолетние попытки создать ядерное оружие, так и не достиг результата, подвергся санкциям, разрушившим его экономику и экосистему, а также испытал на себе мощь израильских и американских бомбардировок.

Сегодня Исламская Республика стоит перед наиболее страшным для её руководства сценарием — ливийским образца 2011 года. Тогда внутреннее восстание против режима Муаммара Каддафи было поддержано ударами авиации НАТО по правительственным войскам. Именно сочетание внутреннего восстания и внешней военной поддержки привело к падению Каддафи.

Руководство Израиля не скрывает желания ликвидировать власть верховного лидера и КСИР, то есть разрушить иранскую политическую систему. Иранские же политологи называют это «будущей попыткой фрагментировать Иран». Если израильские военные начнут целенаправленно разрушать командные центры силовиков, узлы политического управления и попытаются отрезать столицу от провинций, это может привести к краху системы.

Если вспыхнет масштабное внутреннее восстание, Израиль сможет вновь попытаться установить господство в воздухе и оказать ему поддержку. Следовательно, главной целью иранского руководства сейчас является предотвращение такого восстания. А чтобы минимизировать риск внешних ударов, власти имитируют переговорный процесс по ядерным вопросам с президентом США — главным покровителем Израиля.