Военные преступления Армении: банальность зла Отрицание и самовиктимизация

Армения все еще табуирует тему признания своих противоправных действий. Несмотря на веские доказательства того, что Ереван во время Второй Карабахской войны, нанося удары по гражданским поселениям в Гяндже и Барде, а также по критически важным объектам инфраструктуры в Мингячевире, нарушил международное гуманитарное право, неоднократно совершая военные преступления, он ни разу не выступил с признанием незаконности своих действий, не говоря уже о том, чтобы инициировать расследование по этому вопросу.

В мире, где обвинения неоднозначного происхождения широко распространяются через социальные сети, приобретая некоторые признаки достоверности, Армения, похоже, ведет своего рода двоякую политику. Во-первых, любые доводы касательно ее незаконных действий якобы не имеют право на жизнь и должны быть немедленно отвергнуты. Во-вторых, всякий раз, когда есть хоть малый шанс подвергнуть сомнению какие-либо якобы неправомерные поступки обвиняющей стороны, они вычленяются из целого ряда других событий и утрируются, дабы очернить имя оппонента.

Такое поведение, которое сочетает в себе как «отрицание», так и «самовиктимизацию», можно считать слабой точкой правительства Никола Пашиняна, которое в этом конкретном отношении сохраняет преемственность предыдущих армянских властей.

Удары по Барде, Гяндже и Мингячевиру с применением тактических баллистических ракетных систем большой разрушительной силы, а также реактивных систем залпового огня, ракет «Точка-У» (SCUD), «Смерч» и кассетных боеприпасов во время Второй Карабахской войны 2020 года представляют собой явное нарушение обычаев войны. Чтобы понять их масштабы и правовые последствия, необходио освежить в памяти  фактическую часть истории, а затем оценить эти правовые последствия, как с точки зрения фактических преступлений, которые могли быть совершены, так и с точки зрения вопроса об уголовной ответственности.

Голые факты

В ходе Второй Карабахской войны 4,8,11 и 17 октября 2020 года были нанесены четыре ракетных удара по Гяндже, второму по величине азербайджанскому городу с населением 300 000 человек. Барда подверглась атакам 3 раза - 5, 27 и 28 октября.

Из четырех ракетных обстрелов Гянджи только второй, совершенный 8 октября, обошелся без жертв, в то время как все остальные привели к гибели людей, ранениям, несовместимым с жизнью, и разрушению гражданской инфраструктуры, а общее число погибших достигло 32 человек. Самой смертоносной из этих атак была четвертая, в ходе которой были использованы ракеты SCUD, погибло 15 мирных жителей.

Барда подвергалась обстрелу два дня подряд с применением запрещенных кассетных боеприпасов, направленных на густонаселенную часть города. Использование ракет «Смерч» привело к гибели 27 человек, 85 человек получили тяжелые ранения.

Международное гуманитарное право

Правовой анализ действий Армении следует рассматривать как с точки зрения норм, регулирующих ведение войны, подпадающих под категорию права вооруженных конфликтов, восходящих к Гаагским конвенциям 1899 и 1907 годов, так и предписаний, направленных на защиту гражданских лиц и мирных жителей, которые стали известны как Женевские законы после того, как четыре одноименные конвенции были систематизированы и приняты в 1949 году вкупе с тремя дополнительными протоколами. Эти два направления международного гуманитарного права с годами слились, создав целостную основу для оценки последствий.

Вышеуказанные атаки представляли собой серьезные нарушения Женевских конвенций, поскольку были направлены на гражданское население, незаконное бессмысленное уничтожение имущества, а также имели ряд других особенностей, вызывающих общественное осуждение.

Смерть мирных жителей — неизбежная часть реалий ведения войны, однако существуют определенные принципы, призванные определять законность того или иного действия. Военная необходимость, соразмерность и принцип проведения различий являются основными критериями, которые следует применять в данном случае.

Военная необходимость и соразмерность

Ни Гянджа, ни Барда не были военными целями, поскольку они были населены исключительно гражданскими, без какой-либо инфраструктуры, представляющей собой военный объект.

Сначала Ереван утверждал, что Азербайджан сам устроил разрушения, дабы дискредитировать Армению. Затем был выдвинут аргумент, что они целились в международный аэропорт Гянджи, однако, как отмечали в то время Human Rights Watch (HRW) и другие независимые наблюдатели, в этом районе не было обнаружено никаких доказательств наличия какой-либо военной цели.

Оба города находились далеко от зоны конфликта, что делает идею военной необходимости еще более невозможной. Международное гуманитарное право признает, что уничтожение мирных жителей может быть оправдано фактом случайности или неизбежности, однако оно запрещает убивать невинных людей в целях мести или удовлетворения жажды крови. В том же ключе уничтожение имущества может быть законным, если этого настоятельно требуют военные обстоятельства.

Хотя правительство Армении никогда не брало на себя ответственность за нападения ни во время войны, ни впоследствии, его риторика, предшествующая кампании 2020 года, изобиловала воинственными высказываниями, указывающими на готовность уничтожить критически важные инфраструктуры, оправдывая это «искусством ведения войны». После первой атаки на Гянджу, Араик Арутунян, глава сепаратистского режима, базирующегося в Ханкенди, заявил, что в городе имелись военные цели, а позже его так называемый пресс-секретарь Ваграм Погосян разглагольствовал о том, что «еще несколько дней.... и даже археологи не смогут откопать доказательства существования Гянджи».

Совершенно очевидно, что имело место намерение взять на мушку гражданские населенные пункты без разумного военного обоснования. В тех случаях, которые считаются «темными» из-за сложности установления военного обоснования, Международный уголовный суд принял «явно чрезмерный» стандарт для определения того, имело ли место уголовное нарушение. Поскольку нападения на Барду и Гянджу не могли быть мотивированы военными соображениями, в принципе нет необходимости рассматривать их соразмерность. Она является полезным критерием, используемым, когда существует военная необходимость, однако важно установить, была ли военная необходимость пропорциональна применяемым мерам и сопутствующим человеческим жертвам и ранениями.

Уголовную ответственность за военные преступления обычно несут определенные люди. В свете ракетных обстрелов Гянджи и Барды есть все основания полагать, что такие приказы должны были быть отданы высшими эшелонами политического руководства Армении, а премьер-министр, вероятно, принимал решение как главнокомандующий.

Два года спустя после злонамеренных нападений на Гянджу, Барду и Мингячевир, Армения не сочла нужным как-то прокомментировать свои действия. Вместо этого она возвращается к своей хорошо отработанной риторике, свидетельством которой является недавно появившееся в сети видео, на котором азербайджанские военнослужащие якобы чинят расправу над армянскими солдатами. Отрицание и самовиктимизация по-прежнему составляют суть образа действий Армении, особенно в случае необходимости оправдать свои зверские деяния.