Грузия между транзитом и территориальным вопросом Статья Владимира Цхведиани

Премьер-министр Грузии Ираклий Кобахидзе в очередной раз заявил о прагматичной политике своей страны в отношении России, несмотря на отсутствие дипломатических отношений и сохраняющиеся территориальные конфликты. В интервью телеканалу «Рустави 2» он подчеркнул, что «существуют красные линии, связанные с темой оккупации». По словам Кобахидзе, до изменения статуса Абхазии и так называемой «Южной Осетии» восстановление дипломатических отношений невозможно.

«У нас нет дипломатических отношений, но при этом мы поддерживаем торгово-экономические связи», — заявил премьер, добавив, что политика Тбилиси направлена на мирное урегулирование конфликта.

Отказ руководства Грузии от восстановления дипломатических отношений с РФ без деоккупации грузинских территорий при этом не препятствует росту торговых связей между двумя странами. Так, товарооборот между Грузией и Россией в январе–ноябре 2025 года вырос на 5,4% по сравнению с аналогичным периодом 2024 года и составил 2,4 млрд долларов. По данным «Сакстата», Россия входит в тройку основных торговых партнёров Грузии: доля РФ во внешнеторговом обороте за 11 месяцев 2025 года составила 10,3%.

Россия остаётся крупнейшим поставщиком зерна в Грузию. В январе–ноябре текущего года из РФ было завезено 360,4 тысяч тонн пшеницы и меслина. Кроме того, из России импортировали 658,2 тысяч тонн нефти и нефтепродуктов, 572,5 тысячи тонн природного и попутного газа, 133,6 тысячи тонн сырой нефти и нефтепродуктов, а также 33,2 тыс. тонн подсолнечного, сафлорового или хлопкового масла и их фракций. При этом по ряду товарных категорий экспорт из России в Грузию вырос многократно — в частности, по сырой нефти почти в 13 раз, что прежде всего связано с вводом в эксплуатацию нефтеперерабатывающего завода в грузинском порту Кулеви.

В свою очередь, из Грузии в Россию с начала года было вывезено 124,3 тысячи тонн минеральной и пресной воды, более 56 тысяч тонн натурального виноградного вина, 55,5 тысячи тонн минеральных и газированных вод с содержанием сахара, более 36 тысяч тонн спиртных напитков, а также 10,2 тысячи тонн свежих фруктов.

Существенное значение для экономики Грузии имеет и туристический поток из РФ. Российские туристы остаются одной из ключевых статей дохода туристической отрасли страны. Так, если совокупные доходы Грузии от международного туризма в третьем квартале 2025 года составили 1,66 миллиардов долларов, то на Россию пришлось 252,5 миллиона долларов, на страны ЕС и Великобританию — 238,2 миллиона долларов, на Турцию — 195,7 миллиона долларов, на Израиль — 188,3 миллиона долларов.

Несмотря на то что нынешняя грузинская прозападная оппозиция связывает наплыв российских туристов с якобы «пророссийской» политикой правящей партии «Грузинская мечта», стоит напомнить: туристический поток из России в Грузию, как и рост внешней торговли с РФ, начал стремительно увеличиваться ещё в период правления Михаила Саакашвили — именно по его инициативе был отменён визовый режим для российских граждан.

Большинство приезжающих в Грузию российских туристов сталкиваются с исключительно доброжелательным и радушным отношением. Антироссийские демарши со стороны чрезмерно политизированных соотечественников при этом стараются не допускать сами грузины. Это закономерно, поскольку доходы очень многих грузинских семей напрямую зависят именно от российских туристов. Кроме того, значительная часть населения чётко отделяет власти РФ от простых россиян и даже своё негативное отношение к первым стремится не переносить на вторых.

Мифом является и якобы повышенная «антироссийскость» и тотальные «проевропейские» настроения среди грузинской молодёжи — особенно в регионах. Плохое знание русского языка не всегда свидетельствует о негативном отношении к России. Более того, среди молодёжи растёт интерес к его изучению по сугубо прагматичной причине: знание русского языка существенно упрощает получение хорошо оплачиваемой работы в сферах, связанных с обслуживанием гостей из стран постсоветского пространства.

Нередко даже грузины, не владеющие русским языком, относятся к россиянам позитивно — особенно это характерно для религиозных слоёв общества. Как известно, Грузинская православная церковь играет в жизни страны значительно более весомую роль, чем, к примеру, Эчмиадзин в соседней Армении. Для православных грузин фактор общего вероисповедания с русскими нередко имеет ключевое значение, отодвигая политические вопросы на второй план.

В целом ставка оппозиции на антироссийские настроения в обществе во время попыток организации «майдана» себя не оправдала. Несмотря на то, что оппозиционеры называли правящую «Грузинскую мечту» «русской властью», «русскими», а также использовали откровенно оскорбительные формулировки вроде «русских рабов», привлечь дополнительное число протестующих это им не помогло.

Причина проста: изначально антироссийские настроения в грузинском обществе были и остаются существенно преувеличенными. Причём их раздували не только западные и прозападные СМИ и НПО. Долгое время «антироссийскость» Грузии активно гиперболизировалась и так называемой околокремлёвской пропагандой в РФ. Любая, даже откровенно маргинальная антироссийская акция мгновенно «масштабировалась» и подавалась как проявление едва ли не тотальной русофобии в Грузии.

Почему так происходило — не секрет. Подобная пропагандистская линия была тесно связана с армянским лобби в РФ, которое десятилетиями стремилось противопоставить якобы «форпост» и «верного союзника» России на Кавказе — Армению — «враждебной» и «неблагодарной» Грузии, якобы стремящейся поработить «свободолюбивых» абхазов и осетин. Зачем и кому было нужно подобное «свободолюбие», также давно не является тайной. По аналогии с Абхазией и так называемой «Южной Осетией» предполагалось, что Россия в собственных интересах будет поддерживать сепаратистский проект так называемого «арцаха».

Кроме того, в сепаратистской Абхазии местная армянская община фактически «подмяла» под себя значительную часть экономики и всерьёз рассчитывала на полную «арменизацию» этой территории. Как следствие, она последовательно выступала и выступает против примирения братских абхазского и грузинского народов и возвращения грузинских беженцев.

Однако времена меняются. Нынешние власти Армении «союзниками» РФ можно считать лишь с большой натяжкой. Ориентированные на Россию политические силы в Ереване отстранены от власти, а сепаратистский «арцах» ликвидирован окончательно и бесповоротно. Тем не менее пропагандистская инерция в РФ во многом сохраняется, поскольку связана всё с тем же лобби. Поэтому, несмотря на ослабление антигрузинской риторики, мифы об «антироссийских настроениях» в Грузии продолжают поддерживаться. Всё чаще в качестве «доказательств» приводятся антироссийские лозунги на акциях прозападной оппозиции, которые становятся всё более маргинальными.

Наконец, нельзя игнорировать и фактор разочарования Европой и «европейскими ценностями» в грузинском обществе, в том числе среди молодёжи. В медиапространстве — особенно в прозападном — эта тема табуирована, однако многие грузины, побывавшие в Европе, на собственном опыте убедились, что «земного рая» там не существует, а проблем и противоречий хватает. Желание вступать в войну с РФ ради приближения такого «европейского рая» заметно снижается. Тем более что даже самые радикальные противники России не проявляют готовности воевать с ней напрямую. Их позиция сводится к желанию «примкнуть к победителям», переложив основные издержки гипотетического «разгрома России» на кого-то другого — Украину, Европу, НАТО и так далее.

Не случайно критика прагматичной политики правящей партии «Грузинская мечта» в отношении России в самой Грузии резко усилилась во второй половине 2022 года — на фоне тогдашних успехов украинских войск на фронте. Однако после того как эти успехи сошли на нет, заметно сократилось и количество воинственных антироссийских заявлений внутри страны, в том числе со стороны оппозиции. Перспектива годами воевать и нести человеческие жертвы, как это происходит сегодня в Украине, всё меньше вдохновляет даже наиболее жёстко настроенную против РФ часть грузинского общества.

Безусловно, вопрос Абхазии и Цхинвальского региона остаётся ключевой «красной линией» в отношении грузинского общества к России. Возможность «уступки территорий» ради восстановления дипломатических отношений с РФ здесь не рассматривается в принципе. Вместе с тем это наглядно демонстрирует, насколько относительно простыми шагами Россия могла бы «заполучить» Грузию если не в союзники, то как минимум в партнёры. Для этого было бы достаточно начать реальный процесс деоккупации захваченных грузинских территорий либо иным образом признать их принадлежность Грузии.

Пока же в Кремле предпринимаются попытки организовать транзит через Абхазию, не идя на её деоккупацию. Речь идёт о реализации соглашения, подписанного в ноябре 2011 года при посредничестве США, ещё в период правления Михаила Саакашвили и его партии «Единое национальное движение», с целью устранения препятствий для вступления России во Всемирную торговую организацию. Согласно этому документу, на границе РФ и Грузии должны быть созданы «экстерриториальные торговые коридоры», в том числе на протяжённых участках, проходящих через зоны оккупации. При этом сами оккупированные территории и сепаратистские режимы в соглашении не упоминаются — речь о каком-либо их признании не идёт, а контроль за грузами стороны договорились передать швейцарской компании SGS.

Однако после появления в СМИ информации о строительстве российской стороной таможенного хаба на территории оккупированной Абхазии — в Гали, у границы зоны оккупации — грузинское правительство заняло жёсткую позицию и публично дистанцировалось от этого объекта. Комментируя перспективы транзита через оккупированную Абхазию по «коридору» в рамках соглашения 2011 года, премьер-министр Ираклий Кобахидзе напомнил, что данный документ был подписан во время правления партии ЕНД, которая сегодня находится в оппозиции.

«Мы не признаём никакой так называемой государственной границы […], и поэтому с нашей стороны не может быть никаких дискуссий по этому поводу», — подчеркнул Кобахидзе.

Это напоминание о невозможности восстановления дипломатических отношений с Россией без отзыва «признания» так называемой «независимости» оккупированных территорий адресовано прежде всего Кремлю.

В нынешних условиях, на фоне войны в Украине, геополитическое положение России заметно усложнилось, и транзит через пока что оккупированные территории Грузии ей объективно нужен значительно больше, чем самой Грузии. В то же время принципиальная позиция Тбилиси по вопросу восстановления территориальной целостности пользуется широкой международной поддержкой — прежде всего со стороны Турции, Азербайджана и Соединённых Штатов. В этих условиях маловероятно, что грузинские власти согласятся на транзит через Абхазию и Цхинвальский регион без конкретных и осязаемых шагов со стороны РФ в направлении деоккупации этих территорий.

Владимир Цхведиани, Грузия, специально для Caliber.Az