Балканы и гегемония по-европейски Обзор Артема Кирпиченка

В последние годы балканское направление становится приоритетным для Европейского союза. Действия Брюсселя отличаются напористостью, агрессивностью, и, похоже, европейские дипломаты не собираются сдерживать себя какими-либо рамками. Их приоритетными задачами являются вытеснение с полуострова конкурентов — прежде всего Турции, России и Китая — и установление полной гегемонии в регионе.

Эта активность во многом вызвана глобальными потрясениями. Приход в США республиканской администрации и активная дипломатия президента Дональда Трампа заставили европолитиков задуматься о своём реальном месте в новом мироустройстве.

США требуют от своих партнёров открыть рынки для американских компаний и увеличить расходы на оборону по линии НАТО. При этом Трамп всячески подчёркивает их подчинённое положение.

В этих реалиях перед Брюсселем остро встаёт вопрос об обеспечении стратегической самостоятельности. Однако серьёзной проблемой для этого становится ограниченный доступ к природным ресурсам и источникам дешёвой энергии. После того как отношения между Европой и Россией были разорваны, одним из ближайших источников энергоносителей стал Ближний Восток и зона Персидского залива, путь к которым лежит через Балканский полуостров.

В какой-то степени повторяется ситуация начала XX века, когда кайзеровская Германия начала строительство железной дороги Берлин – Стамбул – Багдад, чтобы добраться до нефтеносных регионов.

Но на пути экспансии европейцев стоят интересы других стран, имеющих свои приоритеты на Балканах. Особую тревогу у европейцев вызывает усиливающееся влияние Турции. Балканы являются для Анкары экономическими воротами в Европу. В 2024 году в Эдирне прошёл Балканский инвестиционный форум, на котором турецкая сторона поставила задачу увеличить товарооборот со странами региона до 40 миллиардов долларов в 2025 году. Кроме того, Турция уделяет особое внимание местным мусульманским общинам. Для распространения турецкого влияния созданы многочисленные некоммерческие организации.

Турецкие военные участвуют в Международных силах под руководством НАТО в Косово (KFOR), гражданские служащие представлены в миссии ООН.

В мае 2025 года в Стамбуле прошла конференция начальников генеральных штабов балканских стран, а ещё ранее в Турции состоялись учения спецназа стран региона. Анкара заявляет о приверженности принципам полиэтничности, мультикультурализма и многоконфессиональности. Однако в ЕС видят в турецких инициативах стремление к расширению своего влияния.

Другой соперник Запада — Россия, активно проводящая экспансию в энергетической сфере. Российские компании обладают долями в распределительных сетях и хранилищах газа. Проводя экономическую экспансию, Россия установила контроль над ключевыми активами сербской газовой инфраструктуры: «Газпрому» принадлежит 51% единственного в стране газохранилища «Банатский двор» и 50% сбытовой компании «Югоросгаз», которая также владеет около 4% газотранспортной сети Сербии.

Несмотря на курс ЕС на диверсификацию, Россия продолжает укреплять свои энергетические позиции через прямые инвестиции в газотранспортную систему. Ключевым проектом стал «Балканский поток» (сербский сегмент «Турецкого потока»), который, будучи завершённым в 2021 году под контролем «Газпрома», не только обеспечил дополнительные поставки газа, но и создал серьёзный структурный барьер для усилий Евросоюза по снижению энергозависимости региона от России. Этот проект рассматривается Брюсселем как инструмент сохранения геополитического влияния Москвы на Балканах.

Ещё одним соперником ЕС на Балканах является Китай. Все страны региона стали частью китайской инициативы «Один пояс – один путь» за счёт нормативных механизмов — меморандумов о взаимопонимании.

Пекину также удалось выстроить институциональный формат взаимодействия со странами Центральной и Восточной Европы — «14+1». Китайские проекты, в частности транспортно-логистические, являются альтернативой европейским.

Активность соперников заставляет Брюссель ускорить процесс экспансии на Балканах. Прежде всего речь идёт об усилении военного присутствия в регионе. Начиная с 2023 года миссия НАТО в Косово увеличилась с 4 до 4,5 тысяч военнослужащих. Аналогичные меры были приняты и в Республике Босния и Герцеговина, где европейский воинский контингент вырос с 600 до 1 100 солдат, при планируемом расширении численности войск до полутора тысяч человек.

Европа также продолжает политику экономического поглощения региона. Для этого балканским странам предлагается традиционная «морковка» — вступление в ЕС. Этот процесс предлагается разделить на два этапа.

На первом этапе каждая страна региона, отвечающая необходимым требованиям, сможет присоединиться к единому рынку, как это сделали Финляндия, Швеция и Австрия в 1994 году. Для Балкан подобный уровень интеграции планируется достичь к 2030 году. Таким образом, европейские товары, капиталы и услуги будут свободно попадать на рынки балканских стран, получая взамен дешёвую рабочую силу. На втором этапе юридическая система балканских стран должна быть подведена под «европейские стандарты» и подчинена Брюсселю.

В то же самое время европейские эксперты отмечают, что перспектива вступления в Европейский союз, долгие годы мотивировавшая локальные элиты на проевропейский политический курс, сегодня зашла в тупик. В настоящее время только две страны региона ведут переговоры о вступлении — это Сербия и Черногория. Албания и Северная Македония годами ждут начала евроинтеграции. Босния и Герцеговина до сих пор даже не является официальным кандидатом на вступление в ЕС.

Важным шагом на пути укрепления европейского влияния в регионе является замена местной элиты на более управляемые фигуры. Примером тому могут служить протесты в Сербии, которые, по мнению местных властей, финансируются европейскими неправительственными организациями. По словам президента этой страны Александра Вучича, неназванные государства потратили на дестабилизацию Сербии 4 миллиарда евро. Эксперты отмечают, что Брюссель недоволен нынешними сербскими властями, поддерживающими излишне тесные отношения со Стамбулом, Москвой и Пекином.

В 2021 году на должность Высокого представителя в Боснии и Герцеговине по инициативе Германии и без соответствующей резолюции Совета Безопасности ООН был назначен немец Кристиан Шмидт. Это решение вызвало недовольство Китая и России, но не помешало новому Высокому представителю занять свой пост и начать чистки политической структуры республики от противников ЕС.

Подводя итоги, можно отметить, что, укрепляя контроль над Балканами, Брюссель прибегает к своим трём традиционным тактическим приёмам: пропаганде перспективы вступления в ЕС, смене неугодных режимов на более управляемые и военному давлению. Кризисная ситуация в экономике Европы и необходимость получения доступа к энергоресурсам Ближнего Востока заставляют Брюссель активизировать политику экспансии. Но на этом пути европейцам придётся выдержать противоборство с другими глобальными игроками — прежде всего с Турцией, Китаем и Россией.