Страх как инструмент Несбывшиеся прогнозы о «нападении Азербайджана»

На протяжении последних лет в армянском экспертном сообществе устойчиво формируется риторика, согласно которой Азербайджан якобы в любой момент может начать новую войну против Армении. Эта тема возникает с завидной регулярностью, сопровождаясь ссылками на внешнеполитические события, внутренние реформы, дипломатические контакты или региональные конфликты. В каждый конкретный период подыскивается новый «повод» для паники — будь то экологические саммиты, визиты делегаций, события на Ближнем Востоке или внутренняя политическая нестабильность. Однако суть остаётся неизменной: попытка изобразить Баку в роли государства, которое якобы неизбежно прибегнет к «агрессии». При этом, как не трудно догадаться, сами обвинения не подкрепляются ни фактами, ни реальной динамикой на границе, ни официальными заявлениями, способными свидетельствовать о подготовке к войне.

Показателен пример весны 2024 года, когда целая волна аналогичных заявлений была приурочена к предстоящему климатическому саммиту COP29, запланированному в Баку. Некоторые армянские аналитики тогда предположили, что Азербайджан якобы «будет стремиться решить территориальные вопросы после саммита, чтобы укрепить свою переговорную позицию». Этот тезис быстро получил распространение в соцсетях и англоязычных экспертных кругах, но в итоге оказался лишённым каких-либо подтверждений. COP29 давно завершился, а прогнозируемого нападения не последовало. Но вместо того, чтобы пересмотреть свои оценки, ряд комментаторов просто сменили повестку.

В марте 2024 года бывший депутат армянского парламента и аналитик APRI Armenia Татевик Айрапетян заявила, что «накануне встречи между Энтони Блинкеном, Урсулой фон дер Ляйен и премьер-министром Пашиняном Баку готовится к очередной атаке на Армению». При этом она сослалась на заявление Министерства обороны Азербайджана, в котором указывалось, что «в случае новой эскалации ответственность будет нести армянская сторона и её союзники». Эти слова, озвученные на фоне ростущего числа армянских провокаций, Айрапетян преподнесла как доказательство «агрессивных намерений Баку».

В апреле к подобной риторике присоединилась и экс-дипломат Сосси Татикян, заявившая, что Азербайджан якобы планирует военное нападение и стремится найти уязвимые позиции армянской обороны. Примечательно, что сама Татикян открыто признала отсутствие у неё военной опыта, однако тем не менее не усомнилась в сделанных выводах. Её заявление активно распространялось в англоязычных лентах, несмотря на отсутствие какой-либо конкретики или фактической базы.

В январе 2025 года тема «неизбежного нападения» получила очередное продолжение. На этот раз в виде аналитического доклада под авторством Нерсеса Копаляна под названием «Почему Алиев считает, что должен скоро атаковать Армению».

Работа, изданная в рамках EVN Security Report, позиционировалась как исследование причин возможной военной эскалации, но фактически строилась на умозрительных допущениях, эмоционально окрашенных интерпретациях и сознательной подтасовке политического контекста. Фактов, свидетельствующих о подготовке Азербайджана к агрессии, представлено не было. Однако заголовок и общий эмоциональный тон доклада вновь задали рамку восприятия, в которой любые действия Баку трактуются как предвестие войны.

Как отмечает турецкий обозреватель Кёнюль Шахин, подобные нарративы появляются с завидной цикличностью. Они всплывают в медиапространстве почти каждую неделю, иногда в виде твитов, иногда в виде интервью, иногда в виде «экспертных докладов» — но всегда с одинаковой логикой. По её словам, когда не сбылся сценарий с COP29, в ход пошёл следующий — якобы Азербайджан намерен использовать обострение между Ираном и Израилем в своих целях. Подобная оперативность в смене повестки, по сути, указывает на заранее заданную установку: обвинение должно прозвучать при любом внешнем фоне, вне зависимости от обстановки на армяно-азербайджанском приграничье.

Особый интерес представляет то, кто распространяет эти утверждения. Часть авторов подобных высказываний ассоциирована с властью в Армении и действует в рамках провластной повестки. Их задача — усилить международное давление на Азербайджан, выставить Армению в роли уязвимой стороны и добиться поддержки западных столиц, играя на образе «жертвы возможной агрессии». В этих целях любое заявление Баку, даже самое нейтральное, трактуется как угроза. Иногда для этого достаточно формулировки о том, что Азербайджан оставляет за собой право ответить на провокации. Этого достаточно, чтобы в армянской информационной среде заговорили о готовящейся войне.

Однако не менее активно подобную риторику используют и оппозиционно настроенные к Пашиняну эксперты. Их мотивация иная: они стремятся подорвать саму идею заключения мира с Азербайджаном, представить его как бессмысленный и опасный шаг. Аргументация строится на следующей логике: если Баку якобы всё равно собирается воевать, то любые мирные инициативы лишь ослабляют армянскую сторону. Таким образом, обвинения в адрес Азербайджана становятся инструментом борьбы уже не с внешним противником, а с внутренним политическим оппонентом — премьер-министром Пашиняном и его курсом на урегулирование.

На выходе возникает парадокс: диаметрально противоположные политические силы в Армении используют одну и ту же тактику — обвинение Баку в готовящейся «агрессии». При этом ни одна из сторон не предъявляет фактов, способных подтвердить свои утверждения, но обе добиваются нужного эффекта: информационное поле насыщается тревожными сигналами, которые, при должной повторяемости, начинают восприниматься как достоверные.

Формируется иллюзия угрозы, которой в реальности нет. Подобная стратегия строится на классическом приёме: когда страх внедряется не через события, а через пропагандистский лексикон. Не случайно многие такие заявления оформлены в виде экспертных мнений, усиленных заголовками с использованием слов «нападение», «неизбежность», «удар» или «эскалация». При этом реальность на земле игнорируется: уровень напряжённости в приграничье достаточно стабильный, а сама тема потенциального мирного соглашения остаётся на повестке.

Таким образом, обвинения в адрес Азербайджана давно вышли за рамки реакции на события и стали частью политической технологии. Это не анализ, а инструмент — давления, подмены реальности и влияния на аудиторию, прежде всего международную. Это уже не экспертная деятельность, а целенаправленная дезинформация, направленная на искажение восприятия и подмену фактов.