США – Иран: торг уместен Уран и санкции

Иранская ядерная программа остаётся ключевым вопросом американо-иранской повестки. С приходом к власти в США Дональда Трампа эта тема ещё больше актуализировалась.

На минувшей неделе США и Иран провели в Омане четвёртый раунд переговоров по иранской ядерной программе. Глава МИД Ирана Аббас Арагчи по завершении переговоров назвал их последний раунд «более серьёзным» и «более детальным», чем предыдущие встречи.

В 2015 году между Ираном и странами «шестёрки» — США, Россией, Китаем, Великобританией, Францией и Германией — был подписан Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД) по иранской ядерной программе.

В 2018 году Дональд Трамп в одностороннем порядке вывел США из СВПД. В течение последующего года Иран продолжал соблюдать условия соглашения, однако с мая 2019 года начал поэтапно наращивать уровень обогащения урана, что стало ответом на провал дипломатии и усиление санкционного давления со стороны США.

Сегодня ядерная программа Ирана вызывает серьёзную обеспокоенность США и других стран Запада, что является веским предлогом для ужесточения экономических санкций в отношении ИРИ.

Однако если раньше Тегеран терпеливо ждал смягчения санкционной политики США, то за последние два года иранские власти взамен на определённые уступки по своей ядерной программе требуют конкретных гарантий от Белого дома.

Ещё в сентябре 2023 года Ибрахим Раиси, на тот момент президент Ирана, на пресс-конференции в Нью-Йорке заявлял: «Тегеран ожидает от США и «евротройки» выполнения своих обязательств по Совместному всеобъемлющему плану действий, нацеленному на преодоление кризиса вокруг ядерных разработок Тегерана, что означает отмену санкций».

Месседжи иранской стороны, как показало время, так и не принесли каких-либо изменений в санкционную политику Запада в отношении ИРИ. А с приходом к власти новой администрации Дональда Трампа в текущем году ультиматумы из Белого дома в адрес ИРИ заметно участились. Так, на днях американский лидер призвал Иран к отказу от ядерных амбиций и пригрозил последствиями.

«Но у них не может быть ядерного оружия. И если они решат пойти другой дорогой, это будет очень печально. И мы не хотим, чтобы нам пришлось это делать, но у нас не останется выбора. У них не будет ядерного оружия», — заявил американский лидер журналистам в Белом доме.

Но настоящей сенсацией минувшей недели стали громкие заявления спецпосланника американского президента Стивена Уиткоффа о том, что Тегеран отказался от создания ядерного оружия.

Иран официально проинформировал США о том, что не хочет иметь ядерное оружие. «Мы заявили о своей позиции. У иранцев не может быть бомбы. Они в ответ заявили, что не хотят её иметь. И, исходя из этого, мы примем их слова как выражение реальных намерений», — сказал Уиткофф в разговоре с журналистами, отметив, что Иран должен отказаться от обогащения урана.

На фоне требований США Иран настаивает на равных условиях, что снижает вероятность достижения компромисса между ними. Эксперты не исключают, что при таком раскладе стороны могут оказаться перед решающим выбором: признать ядерный статус Ирана — или начать войну.

Однако Иран, как и прежде, продолжает отрицать причастность к получению ядерного оружия. В марте этого года данный факт был отмечен «Европейской правдой» со ссылкой на AFR, приводя заявления верховного лидера ИРИ Али Хаменеи.

«Относительно ядерного оружия говорят, что «мы не позволим Ирану получить его». Если бы мы хотели изготовить ядерное оружие, Америка не смогла бы нам помешать в этом. Тот факт, что у нас нет ядерного оружия и мы не пытаемся его получить, — это из-за того, что мы сами не хотим этого», – заявлял Хаменеи.

Однозначная позиция Тегерана вокруг ядерной программы получила подтверждение и на прошлой неделе в Маскате.

Президент Ирана Масуд Пезешкиан заявил, что Иран не приемлет требований США отказаться от своей мирной ядерной программы для проведения дальнейших переговоров по ядерной сделке.

Вместе с тем глава МИД Ирана Аббас Арагчи допустил вариант снижения уровня обогащения урана. «Мы не пойдём на компромисс по вопросу обогащения урана, однако можем скорректировать его уровень для выстраивания доверия с США», — сказал глава МИД Ирана.

Глава внешнеполитического ведомства ИРИ перед стартом переговоров в беседе с журналистами заявлял: «Обогащение урана — это достижение и гордость Ирана, за которые мы заплатили высокую цену, включая кровь наших учёных-ядерщиков».

В таком же духе выступил на днях и заместитель директора Организации по атомной энергии Ирана Бехруз Камалванди. В ответ на замечания госсекретаря США Марко Рубио о том, что Иран является единственной страной, не имеющей ядерного оружия, которая занимается обогащением урана, Камалванди заявил, что в аналогичной ситуации находятся Бельгия, Нидерланды, Южная Корея, Япония, Аргентина и Германия, которые также осуществляют деятельность по обогащению урана, но не обладают ядерным оружием.

Таким образом, иранская сторона ещё до переговоров в Маскате обозначила свою позицию, согласно которой вероятность полного отказа Тегераном от производства урана была сведена к нулю.

Исходя из этого, напрашиваются определённые выводы. На последующих переговорных раундах Иран может пойти на определённые уступки США в вопросе обогащения урана лишь при условии послабления санкционной политики Запада.

Иран прекрасно понимает, что рассчитывать на полное снятие западных санкций не стоит. В то же время ключевые акценты, расставленные иранской стороной по итогам последних переговоров в Маскате, показали, что вероятность сворачивания ядерной программы Тегерана — нулевая.

В свою очередь известный российский эксперт, специалист по Ирану, старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, профессор Владимир Сажин в комментарии Caliber.Az заявил, что Иран не прекратит обогащение урана.

«Иран никогда не заявлял, что собирается создавать ядерное оружие. И всегда отрицал все доводы мировой общественности о том, что Иран идёт по пути создания ядерного оружия. Он просто понимал, что ему не дадут создать ядерное оружие.

В плане Тегерана: выйти на уровень передовых, но неядерных стран, которые имеют возможности в кратчайшие сроки — до полугода — создать ядерное оружие. Это для Ирана не военный, а политический фактор, который мог бы способствовать укреплению авторитета и возможностей проводить свою политику в регионе.

Сейчас американцы требуют полностью прекратить обогащение, хотя по СВПД Ирану разрешено обогащать до 3,67% на низкопроизводительных центрифугах. Требования США ужесточились.

Сомневаюсь, что Иран согласится полностью прекратить обогащение. Допускаю, что на последующих раундах переговоров США — Иран будет найден какой-то рубеж, сверх которого обогащать нельзя. Может быть, 3,67%, или 20%. Но я не сомневаюсь, что Иран не сделает «атомную бомбу» по той простой причине, что ему это не позволят ни Израиль, ни США.

А скрыть процесс создания ядерного оружия невозможно. Ведь все усилия разведок этих и некоторых других стран сконцентрированы на ядерной программе Ирана. В Тегеране сидят отнюдь не самоубийцы», — пояснил Владимир Сажин.

По оценкам российского учёного, вопрос о снятии санкций будет решаться параллельно с договорённостями по ядерной проблеме.

«Все санкции, конечно, не снимут. Но главное для Ирана сегодня — это снятие санкций с экспорта нефти и восстановление в мировой банковской системе SWIFT. Вполне вероятно, что в дальнейшем США при благоприятном для них развитии переговоров могут эти санкции снять», — резюмировал В. Сажин.