Ливанская государственность: между «Хезболлой», кнутом США и бомбами Израиля Обзор Шерешевского

Требования США и Израиля, направленные ливанскому правительству о разоружении проиранской милиции, сопровождаются беспрецедентным давлением. Но «Хезболла» не намерена идти на уступки.

Лидер партии Наим Касем на требования правительства разоружиться ответил категорическим отказом. По его словам, «Хезболла» готова обсуждать с правительством лишь планы совместной обороны страны — и только после ухода израильских войск. К «Хезболле» присоединился лидер другой шиитской партии «Амаль» Набих Берри. Вместе эти силы контролируют треть мест в парламенте Ливана.

Израиль отказывается выводить войска из нескольких районов южного Ливана, ссылаясь на стратегические высоты, позволяющие контролировать обстрелами израильскую территорию. 

США через спецпосланника Томаса Барака предложили ливанскому правительству проект, отвергнуть который крайне сложно: либо углубление санкций, либо снятие ограничений и многомиллиардные инвестиции со стороны союзников Америки — ОАЭ и Саудовской Аравии.

Применяя тактику кнута и пряника, в начале июля Министерство финансов США внесло в санкционный список семерых граждан Ливана, обвинённых в финансировании «Хезболлы». Намерения американо-израильской коалиции очевидны: «или вы разоружите «Хезболлу», или ваши проблемы будут только расти».

На первый взгляд, странно, что давление не даёт результатов. Казалось бы, само правительство Ливана заинтересовано лишить «Хезболлу» оружия. Но, как говорилось в культовом фильме Квентина Тарантино, «в моём магазине убиваю только я!». Эта формула идеально отражает одну из функций государства — монополию на насилие.

Однако в Ливане именно «Хезболла», а не государство, контролирует ряд территорий. Группировка обладает собственной сетью школ, больниц, супермаркетов с субсидированными товарами и собственной армией. Южный Ливан, долина Бекаа и шиитский пригород Бейрута Дахия фактически находятся под её властью. Влияние правительства там близко к нулю, что ставит под сомнение само существование ливанской государственности.

Страна переживает тяжёлый кризис. Большинство населения живёт ниже черты бедности, безработица среди молодёжи достигает 50%. Продолжаются топливный и энергетический кризисы, а также «мусорный кризис» — власти не имеют средств на вывоз отходов, электричество отключают по расписанию.

На протяжении десятилетий основой экономики служили крупные банки, куда шли средства ливанской диаспоры и сирийских элит. Но они рухнули, во многом из-за антисирийских санкций и гражданской войны в Сирии. С 2019 года Ливан пребывает в состоянии глубокой экономической депрессии, что вызвало массовые протесты — в них участвовали около двух миллионов человек. Эти протесты могут вспыхнуть вновь.

Неудивительно, что правительство стремится получить саудовские и эмиратские инвестиции. Тем более, что у власти находятся христианские и суннитские группировки, традиционно враждебные «Хезболле», особенно партия «Ливанские силы».

В августе кабинет министров одобрил план, предложенный Томасом Бараком: поэтапная ликвидация всех вооружённых формирований, кроме правительственных войск. Но «Хезболла» вновь отказалась.

Слабость «Хезболлы»

Долгое время «Хезболла» была самым мощным военным актором в Ливане, диктовавшим политику страны при скромных 12–15 депутатских мандатах в парламенте. Её 20–30-тысячная армия с коммандос, пехотой и бронетехникой фактически превращала её в «глубинное государство». Под её покровительством находились «Амаль» и христианская СПД (Свободное патриотическое движение), а союзниками выступали влиятельные политики и силовики, включая бывшего премьер-министра, миллиардера Наджиба Микати.

Но организация сильно ослабла после тяжёлых потерь в войне с Израилем в 2024 году. Её военное и политическое руководство было уничтожено в ходе «пейджерной атаки». Падение режима Башара Асада в Сирии перекрыло главный канал иранских поставок оружия. Теперь непонятно, как «Хезболла» сможет вести длительные бои без устойчивой логистики.

Убийство шейха Хассана Насраллы и опытных военачальников, вроде Фуада Шукру, лишило её управленцев, формировавших облик движения. Множество домов шиитов разрушены израильскими ударами, люди возмущены отсутствием обещанной помощи. Денежные потоки из Ирана сократились: сама Исламская Республика переживает тяжёлый экономический и военный кризис.

Эксперты сходятся во мнении: правительство Ливана не готово воевать с «Хезболлой». А так как группировка не намерена разоружаться, планы США, Израиля и самого Бейрута остаются декларациями. Чиновники открыто заявляют, что не хотят войны с ней.

Сила «Хезболлы»

Тем не менее, память о гражданской войне 1975–1990 годов до сих пор жива, и общество боится её повторения. Никто, кроме самой «Хезболлы», не готов к новой войне. Её бойцы считают убийства и смерть во имя партии «правым делом».

Руководство же «Хезболлы» давно превратилось в корпорацию, зарабатывающую на наркотрафике, торговле драгоценностями и контроле валютных обменников. Это финансовая империя и одновременно наркокартель, принадлежащий богатейшим шиитским кланам, связанным с Ираном.

Большинство шиитов напрямую не выигрывают от её деятельности, но боевики получают стабильные зарплаты и подготовку с юных лет. Оппоненты таких ресурсов не имеют. Поэтому там, где одни готовы воевать, а другие нет, исход предрешён.

Даже сегодня «Хезболла» может не уступать ливанской армии в военной мощи. Её костяк составляют ветераны сирийской войны. В то время как армия страдает от клановых противоречий: до половины её состава и до трети офицеров — шииты, многие из которых связаны с «Хезболлой» родством. Нынешний начальник Генштаба также сотрудничает с ней.

Кроме того, гражданские войны в Сирии и Ливане показали: безоружные общины становятся жертвами чисток, грабежей и похищений. Поэтому часть шиитов рассматривает «Хезболлу» как защитника, что активно поддерживается её пропагандой.

Потенциальное объединение разных общин на социальной основе могло бы стать вызовом «Хезболле», как это было в 2019 году, когда протесты объединили беднейших христиан, суннитов и шиитов, а также жителей лагерей сирийских и палестинских беженцев. Но тогда движение оказалось неорганизованным и слабым. Сегодня ничего подобного в Ливане нет.

Итог

Даже ослабленная и утратившая многие позиции, «Хезболла» остаётся слишком сильной, чтобы правительство рискнуло идти на прямое столкновение. На её вопрос: «Мы не разоружимся, и что вы нам сделаете?» — ответа у Бейрута нет.

Скорее всего, президент Жозеф Аун и премьер-министр Наваф Салам будут имитировать готовность выполнять требования США и Израиля, но на деле тянуть время, чтобы избежать новых санкций и ударов.

Правительство Ливана пытается пройти между каплями дождя — лавируя между давлением извне и угрозами изнутри. Насколько успешно это удастся — покажет время.