Расизм не в головах, а в карманах «Неудобная правда» Самита Алиева

Я уже говорил о том, что, как только та или иная идеология становится экономически нецелесообразной, от нее избавляются. Этот тезис я подчеркивал не зря. Самым главным в расизме была не жестокость европейцев и не тот или иной цвет кожи, самым главным была цена на сахар, табак и хлопок. Как только рабство стало экономически невыгодным, его и отменили.

Так что — это не идеология тащит за собой экономику, происходит ровно наоборот: для увеличения производительности труда потребовалось отправить женщин на заводы, к станку — так и появился феминизм, а когда в воздухе запахло порохом, ну, накануне Первой мировой войны, и всем стало ясно, что будет тотальная мобилизация, в результате которой почти все мужчины уйдут на фронт и наступит нехватка рабочей силы — первая волна феминизма достигла своего пика. Поинтересуйтесь на досуге не просто историей движения суфражисток, поинтересуйтесь биографиями наиболее активных деятельниц, чем именно они занимались, например, до того, как началась Первая мировая война, и тем, чем они занялись после того, как Первая мировая началась. Но не только деятельниц, но и деятелей суфражизма, и не удивляйтесь. Сразу многое станет понятным, хотя бы потому, что любая, повторяю, любая идеология всегда находится в зависимости от экономики. Но давайте вернемся к расизму.

Французские плантаторы на полном серьезе утверждали, что потребности чернокожего раба вдвое меньше, чем у самого скромного европейского крестьянина, и, не моргнув глазом, говорили, что, став свободным, бывший раб мог бы добыть себе пропитание двумя часами работы в сутки. То есть для того, чтобы заставить его работать 12 часов, ему нужно будет платить в 6 раз больше, а такая зарплата, да еще и невольнику, не позволит французским плантаторам конкурировать с другими странами. Были и соответствующие экономические выкладки, нет, не на грани расизма, ни в коем случае, а самые что ни на есть расистские: личная свобода чернокожих рабов будет только способствовать их природной лени, потому что их интересует удовлетворение только наиболее примитивных потребностей, и, удовлетворив их, они станут работать меньше, а в итоге это приведет к сокращению обрабатываемой площади земель, потому что чернокожие предпочитают жить одним днем. Бороться с их ленью, обещая улучшение жизни в зависимости от выработки — бесполезно, бороться с их ленью можно только кнутом. В общем, не только выжимали из людей все соки, но и подводили под это дело экономически-идеологическую базу.

Барон Дюпен, член палаты пэров Франции и делегат Мартиники, в 1844-м году пишет в своих мемуарах следующее: «Если бы чернокожие были вынуждены выращивать только продукты питания и только для себя самих, они просто вернулись бы к варварству, а производство продуктов, которые сегодня являются богатством наших колоний, было бы заброшено». Всем всё ясно? В общем, рабство как двигатель прогресса и наилучшая прививка от варварства и вообще деградации. Была даже выпущена замечательная брошюра, в которой, в отличие от нашего лицемерного времени, все говорилось прямо и без политкорректности. Называлась брошюра «Принципы рабства в сахарных, кофейных и других колониях», и в ней нежелание рабов работать объяснялось чрезмерной потливостью, которая, цитирую: «разрыхляя и иссушая их мышечные волокна, притупляет ту способность души, которая ведет к размышлению, к расчету, к составлению планов и к воспитанию». Думаю, что, например, организация BLM, ну, та самая, Black Lives Matter, должна обратить пристальное внимание на недавнее прошлое Франции и, скооперировавшись с соответствующими правозащитными организациями, обязательно сделать Франции нехорошо, например, вчинив иск на серьезную сумму денег. За моральный и не только ущерб. Потому что бить нужно по карману, это очень болезненно, и давайте уж называть вещи своими именами, претензии морального характера никого не волнуют, все претензии должны носить исключительно материальный характер.

Так вот, кое-кто в своих расистских умозаключениях заходил еще дальше. Например, в 1843 году была создана правительственная комиссия по вопросам, касавшимся рабства в колониях, так называемая «комиссия де Брольи». Эта комиссия рекомендовала оставить всё как есть, а в итоговом отчете было написано следующее: «Африканец, предоставленный своей свободной воле, влачит жалкое существование на земле, где он едва ли является самым совершенным животным». В общем, комиссия в выражениях не стеснялась и пришла к выводу, что рабство шло рабам исключительно на благо. Излишне говорить о том, что одиннадцать из шестнадцати членов комиссии сами являлись рабовладельцами и хозяевами плантаций в Гваделупе, месте прекрасном во всех отношениях, которое до сих пор является колонией Франции, правда, ее стыдливо называют «заморским департаментом». Насколько Гваделупа была и остается важной для Франции, можно охарактеризовать одним эпизодом из ее истории: в 1759-м году Гваделупу захватывает Великобритания, но через четыре года, в 1763-м, выводит из Гваделупы свой корпус морской пехоты. В общем, в соответствии с Парижским мирным договором от того же года Франция отказывалась от всех владений на территории современной Канады в ответ на признание Гваделупы французским владением. Гваделупа до сих пор является так называемым «заморским департаментом Франции» и есть мнение, что людям нужно помочь в их борьбе против колониального гнета. Возражений нет? Ну вот и я так думаю.

Так что продолжение следует.