«Зонт безопасности» Пакистана над Ближним Востоком Обзор Артема Кирпиченка

На сегодняшний день система безопасности на Ближнем Востоке, сложившаяся в последние десятилетия, проходит испытание на прочность. Из-за перманентного противостояния между Израилем и Ираном многие региональные государства ощущают скрытую угрозу и риск стать следующей целью атак, как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективах. В силу этого такие страны, как Египет, Иордания и Саудовская Аравия, с одной стороны, находящиеся в союзнических отношениях с Западом, а с другой – могущие стать объектом нападения, стали искать союзников, способных обеспечить их безопасность, за пределами региона. И здесь в качестве одного из приоритетных направлений на первый план выходит Пакистан, военное сотрудничество с которым эти государства начали активно развивать с сентября нынешнего года. 

Впервые в истории между Эр-Риядом и Исламабадом было подписано всеобъемлющее соглашение о взаимной обороне, за которым последовали переговоры о военном сотрудничестве между Пакистаном и Египтом, а на прошлой неделе состоялся визит короля Иордании Абдаллы II в Исламабад. Даже Иран, долгое время опасавшийся сближения Пакистана с Саудовской Аравией, теперь, похоже, заинтересован в расширении роли Исламабада с учетом того, что она останется в границах широкой многовекторной исламской системы, а не исключительно в рамках саудовской оси.

Все это вызвало в экспертном сообществе оживленную дискуссию о том, может ли Пакистан стать гарантом безопасности на Ближнем Востоке в рамках концепции «Обеспечение безопасности ради прибыли» (security provider for profit), означающей, что государство или, в некоторых случаях, негосударственные вооруженные субъекты (например, частные военные компании) получают прямую или косвенную экономическую, политическую или стратегическую выгоду от предоставления услуг безопасности другому государству или даже целому региону и  использующейся для объяснения мотивов крупных держав, максимально наращивающих свой военно-промышленный потенциал. В этом случае безопасность становится не только инструментом внешней политики, применяемым для собственной обороны или защиты союзников, но и средством получения прибыли и демонстрации силы.

Обладающий ядерным потенциалом Пакистан, который переживает период глубоких внутренних трансформаций, рассматривает свою обладающую боевым опытом профессиональную армию как важнейший внешнеполитический инструмент.

Кроме того, сейчас пакистанское руководство сталкивается с непростыми вызовами. Используя благоприятную политическую конъюнктуру, созданную стратегией США по сдерживанию Китая, Индия, основной соперник Исламабада, получила доступ к американским военным технологиям и вооружениям. Помимо этого, страны Персидского залива углубляют сотрудничество с Нью-Дели в энергетике и контексте экономического коридора IMEC. В силу этих причин официальный Исламабад намерен использовать свой военный потенциал в качестве функционального средства по уравновешиванию Индии, с одной стороны, и максимизации экономических прибылей – с другой.

Однако турецкие эксперты отмечают, что существуют определенные проблемы, которые могут создать затруднения во взаимодействии Пакистана с ближневосточными странами. В частности, несмотря на то, что пакистанские Вооруженные силы накопили богатый опыт в области обеспечения внутренней безопасности, защиты границ и ведения конвенциональных войн, возможности Исламабада обеспечить масштабное военное присутствие в других регионах мира отчасти ограничены. Поддержание безопасности на Ближнем Востоке требует постоянных и стабильных логистических линий, передовых баз снабжения и развертывания, а также безопасных воздушных и морских коридоров, что может явиться для Пакистана непростой задачей.

Далее. Военная инфраструктура Египта, Иордании и Саудовской Аравии в значительной степени основана на системах американского или европейского производств, в то время как пакистанские арсеналы в основном укомплектованы оружием и снаряжением местного или китайского производства. Это приводит к сложностям в обслуживании техники и обеспечении цепочки командования, что является структурным фактором, снижающим эффективность совместных операций.

Вторая важная проблема, оттягивающая силы у Пакистана – постоянная угроза со стороны агрессивной Индии. Исламабад на протяжении многих лет предпочитал дистанцироваться от ближневосточной политики и исторически выстраивал свою военную доктрину, а также распределял силы и ресурсы с учетом индийской угрозы. На это была направлена и пакистанская стратегия ядерного сдерживания, призванная компенсировать превосходство Индии в численности населения. Поэтому Исламабад, по-видимому, опасается направить значительную часть своих Вооруженных сил в Ближневосточный регион, поскольку это приведет к ослаблению сдерживающих Дели войск и может побудить индийцев пойти на эскалацию. Данный тезис применим и к пакистанскому «ядерному зонтику», обращенному только против целей на Индийском субконтиненте.

Как отметила президент пакистанского Форума Глобальной стратегии мира Атия Али Казми, «ядерная доктрина Пакистана остается ориентированной на Индию. Убедительное сдерживание, обеспечиваемое на уровне, не превышающем минимальную необходимость, остается краеугольным камнем нашей национальной политики безопасности. Соответственно, в этом контексте доктрина «Полного спектра сдерживания» также ориентирована исключительно на Индию».

Следует также подчеркнуть, что Пакистан может взять на себя долгосрочные обязательства в области безопасности только при условии регулярного внешнего финансирования. Поэтому Исламабад предпочитает коммерциализировать оборонное сотрудничество главным образом в форме продажи технологий и боеприпасов, а также услуг по обучению и техническому обслуживанию вооружений. 

Резюмируя вышесказанное, можно сказать, что для мусульманских стран Пакистан с его человеческими ресурсами, ядерным оружием и большим опытом ведения боевых действий является естественным партнером в сфере безопасности. В этом заинтересован и сам Исламабад, преследуя свои собственные интересы по уравновешиванию влияния Индии, сближению со странами Ближнего Востока. Следовательно, Пакистан приобретает значение как дополнительный игрок, предлагающий «безопасность в обмен на интересы» для уравновешивания баланса сил на Ближнем Востоке.

В то же время Пакистан продолжает развиваться и наращивать свой потенциал. По мнению научного сотрудника Центра стратегических перспектив Исламабадского Института стратегических исследований Мухаммада Таймура Фахад Хана, «если смотреть из Эр-Рияда, Дохи, Тегерана и даже из Москвы, то траектория развития Пакистана в 2025 году представляет собой последовательную трансформацию: из периферийного государства, экспортирующего рабочую силу и помощь в сфере безопасности, в ключевого участника ближневосточной стабильности. Если Исламабад сможет поддерживать политическую стабильность и экономические реформы, он может оказаться в роли, которую мало кто мог себе представить десять лет назад».

Таким образом, уже совсем скоро Пакистан будет играть куда более существенную роль на Ближнем Востоке, чем сегодня. Тем более, что у целого ряда стран региона имеется острая необходимость в пакистанском «зонте безопасности».